Екатерина кронгауз о своей книжке для тех, кто запутался в теориях воспитания. Екатерина Кронгауз: «Делаю только то, что мне нравится Есть человеческие истории, которыена меня повлияли,и я не всегда помню, откуда они -из жизни, из книжки, из кино, из исто

ИНТЕРВЬЮ: Алиса Таёжная
СЪЁМКА: Екатерина Мусаткина
МАКИЯЖ: Анна Асташкина

В РУБРИКЕ «КНИЖНАЯ ПОЛКА» мы расспрашиваем журналисток, писательниц, учёных, кураторов и других героинь об их литературных предпочтениях и изданиях, которые занимают важное место в их книжном шкафу. Сегодня своими историями о любимых книгах делится основательница сервиса по поиску бебиситтеров Kidsout, детская писательница и редактор игр издания «Медуза» Екатерина Кронгауз.

Екатерина Кронгауз

Основательница Kidsout

Говорят, что в четыре года я вышла
из туалета без штанов и сказала: «Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос»

Я как раз тот человек, из-за которого интеллигентные родители очень расстраиваются, что он совсем не читает. Я настолько не любила чтение в детстве, что уходила из комнаты, когда родители читали детям. Тут, конечно, стоит уточнить, что читали они, например, «Илиаду», и слушать это в три года (я младшая из троих детей) и вправду невыносимо. Правда, говорят, что в четыре я вышла из туалета без штанов и сказала: «Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос».

Ну, в общем, я совсем не читала. Но мне всегда были интересны люди и истории про них. И воображение, логика и фантазия у меня развивались неплохо - а что ещё делать, если не читаешь, не рисуешь и всё время скучно? Я довольно неплохо научилась улавливать сюжеты и даже умею поддержать разговор о непрочтённых книжках. Ещё мне повезло с друзьями - они очень начитанные и образованные. Поэтому в школе иногда за меня писали сочинения мои товарищи, а ныне великие редакторы. Например, моя подруга написала за меня отличное сочинение, как сейчас помню, по «Незнакомке» Блока, но мне казалось важным что-то добавить от себя, поэтому я добавила фразу «Блок никогда не писал длинных стихотворений» и этим выдала себя.

Но если уж я по какой-то причине начала читать и мне интересно, то вся остальная жизнь останавливается: я не могу ни работать, ни разговаривать с людьми, пока не дочитаю. То есть могу, но мне совсем неинтересно. Ну и логичным образом я могу читать книжки только про людей и только с сюжетом. В этом смысле у меня нет ни одной книги, которая повлияла на меня, на мою личность. Но есть человеческие истории, которые на меня повлияли, и я не всегда помню, откуда они - из жизни, из книжки, из кино, из истории. Собственно, все эти книги, о которых я тут рассказываю, кажутся мне невероятно важными для понимания человеческой природы.

С чтением, помимо всего прочего, была какая-то дурацкая проблема. Я читаю лёжа. И вот, когда лежишь, чтобы читать было удобно, надо всё время переворачиваться с боку на бок, чтобы толстую часть книжки положить на кровать, а не держать на весу. И это ужасно надоедливый процесс. Ещё хуже он становится, только если простужен и от того, что ты поворачиваешься с боку на бок, у тебя всё время закладывает то одну ноздрю, то другую. И исправил всю эту ситуацию Kindle - не помню, откуда он вообще взялся, но с тех пор самая главная проблема переворачивания решилась полностью. И я начала читать.

Есть человеческие истории, которые
на меня повлияли,
и я не всегда помню, откуда они -
из жизни, из книжки, из кино, из истории

Мария Крюгер

«Голубая бусинка»

По моим воспоминаниям, это первая осмысленная длинная книжка, которую я прочла сама. Это польская история про девочку Каролинку, которая при переезде из старой квартиры находит голубую бусинку, волшебную: она исполняет желания, но от каждого выполненного бледнеет. За ней сразу же начинает охотиться мерзкая ведьма Филомена. В общем, очень увлекательная детская книжка. Особенная её ценность в том, что я считала, что о ней вообще никто, кроме меня, не знает, но иногда находила таких же странных ценителей польской литературы. Впрочем, совсем недавно её переиздали в издательстве «Розовый жираф», и теперь все могут её прочесть тоже.

Шолом-Алейхем

«Кровавая шутка»

Одной из важных моих читательских черт является то, что я ни фига не помню про книжку спустя всего год после её прочтения. Настолько, что я, даже перечитывая, ничего не помню. Может, это скоро определят как генетическую мутацию, и мне можно будет перестать быть позором интеллигентной семьи. В общем, этот роман я читала так давно, что помню только завязку. Начало двадцатого века, два выпускника гимназии - еврей Рабинович и русский Попов - меняются документами, а значит, и жизнями. Русский мальчик, который начинает жить жизнью еврея, оказывается посреди знаменитого дела Бейлиса (то есть русский Попов в роли Бейлиса), которого обвиняли в том, что он пускает христианских младенцев на мацу.

Дэниел Киз

«Цветы для Элджернона»

История про мужчину Чарли с особенностями развития, который участвует в научном эксперименте по улучшению интеллекта. Он стремится в эксперимент, потому что хочет стать умнее. И его берут. И он умнеет не по дням, а по часам. Его увольняют с работы, потому что он начинает всех раздражать. Ему самому становятся неинтересны люди, потому что он умнее их. Единственные его близкие - учительница из интерната для людей с особенностями развития, в которую он влюблён, и Элджернон, мышь, на которой этот эксперимент провели до Чарли. Самые драматические события начинают развиваться, когда у Элджернона начинается регресс, а Чарли в этот момент стал гораздо умнее исследователей и пытается сам начать рулить экспериментом.

Дэниел Киз

«Таинственная история Билли Миллигана»

Невероятная реальная история про человека по имени Билли Миллиган, у которого было множественное расщепление личности. Выяснилось это тогда, когда он предстал перед судом по делу о трёх изнасилованиях. Слово за слово - открылись десять личностей разных возрастов, внешности, национальности, языка. Сначала адвокаты считали, что он их разводит, но быстро поверили. Потом прокуроры считали, что их разводит он и адвокаты, но тоже быстро поверили. Его оправдали. Потом пытались сливать похожие личности по парам, почти достигли успеха, начали социализировать - тут возмутились окрестные жители и отправили его в психиатрическую больницу. От ужаса у него расщепились все личности и добавилось ещё немного. Короче, всего личностей у Билли было двадцать шесть, и это очень интересно.

Абрахам Вергезе

«Рассечение Стоуна»

В миссионерском госпитале в Аддис-Абебе рожает американская сестра милосердия. Никто не понимает, как это возможно, но ни у кого нет сомнений, что дети от местного американского хирурга. Рождаются два сиамских близнеца, мать умирает в родах, хирург сливается. После разделения обоих братьев - Мэриона и Шиву - берёт к себе пара местных врачей. Точнее, они не пара, но он её очень любит. Весь роман про связь и привязанности. Как взрослые люди научаются друг друга любить и быть семьёй. Как два брата, которые были соединены затылками, всю жизнь этими затылками бьются друг об друга, расходятся, но разойтись не могут. И, что самое интересное, про медицину в условиях отсутствия всего, предрассудки, мифы, антинаучность и веру.

Джон Ирвинг

«Правила Дома сидра»

При составлении это списка становится ясно, что мне нравится всё такое - на грани пошлости, этики, поп-духовности и поп-психологии. Эта история про сироту Гомера Бума, который живёт в странном доме - это то ли детдом, то ли больница, а оказывается к тому же и абортарий, но он об этом не знает. И о нём заботятся главврач и сестры. Большая часть его жизни состоит из череды неудачных усыновлений, после которых его возвращают обратно. Доктор Кедр воспитывает его как сына. Потом Гомер узнаёт о том, что доктор Кедр всё это время занимается абортами. У них случаются дикие споры, и Гомер уходит, считая, что никогда-никогда-никогда он не будет заниматься таким ужасным делом. Но, как это часто бывает, если нет сепарации, то нет сепарации. Если ты отталкиваешься от родителей, когда-нибудь ты станешь таким же.

Дина Каминская

«Записки адвоката»

Летом 1965 года в пруду в посёлке Переделкино было найдено тело пятнадцатилетней школьницы. Жители посёлка обратились в ЦК КПСС и пожаловались, что дело никак не раскроют. Сразу после этого были арестованы два мальчика, одноклассники жертвы, которые очень быстро признались в изнасиловании и убийстве. Защищать одного из них стала Дина Каминская, советский адвокат (она известна тем, что защищала Буковского и других диссидентов). В этом деле у Каминской не было никаких шансов: давят сверху, пятидесятые годы, дело надо скорее закрыть, мальчики дали показания, есть свидетель - смертельная машина не только запущена, но и вообще нет никаких шансов, что что-то может встать на пути. Но Каминская не верит в признательные показания, и начинается процесс.

То, что описано в этой книге, - это ответ на вопрос, как приличный человек мог работать адвокатом во время самого адского несправедливого суда в СССР. Каминская хваталась за протокол, за то, что эта система должна была соблюдать свои же выдуманные правила и могла об них и споткнуться. Она отвлекала судью и вносила в протокол, казалось бы, ответы на незначительные вопросы, которые потом заставляли эту систему разрешать апелляции. Она описывает мелочи, ерунду, малюсенькие возможности, из которых выросла настоящая справедливость. Просто самый захватывающий судебный процесс, про который я читала.

Нина Павлова

«Пасха Красная»

Утром 18 апреля 1993 года на Пасху в Оптиной Пустыни были убиты три человека: иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт. Иноки Ферапонт и Трофим были на колокольне - их убили первыми. Иеромонах Василий шёл исповедовать в церковь, услышал неладное и побежал на помощь - его убили третьим. Книга посвящена трем историям совершенно разных людей - как роман «Мост короля Людовика Святого», в котором автор рассказывает о пяти людях, погибших при обрушении висячего моста, и пытается понять, что заставило всех их прийти на мост в один и тот же роковой момент.

Это история о том, что представляла собой жизнь в девяностые, как три разных мужчины с разным образованием, разным бэкграундом пришли в церковь, а потом и в монастырь. И что представляла собой их жизнь и вера на момент убийства. Настоящий честный нон-фикшн. Ну и это такое удивительное современное житие святых.

Евгений Водолазкин

«Лавр»

Это выдуманное житие пятнадцатого века. Травник Арсений живёт с дедушкой и учится мастерству, потом заводит возлюбленную, она беременеет и вместе с ребёнком умирает в родах из-за того, что Арсений вовремя не отвёз её в больницу. Весь его дальнейший жизненный путь посвящён искуплению этого греха - жизни вне брака и гордыни. Он становится целителем, юродивым, паломником: в какой-то момент просто перестаёшь понимать, в какое время происходит действие романа. В итоге Арсений постригается в монахи и становится Лавром.

Мария Кикоть

«Исповедь бывшей послушницы»

Человеческие отношения с церковью и внутри церкви очень меня интересуют. Эта книга - дневник женщины, которая оказалась в женском монастыре и описывает его как женскую тюрьму. Адские искушения, безумная алчная лицемерная настоятельница. В общем, история, которая, скорее всего, описывает жизнь большинства российских женских монастырей. Во многом это связано с тем, что происходит, если ищущего бога человека заставить управлять людьми, отчасти с тем, как устроена российская церковная система. Психология малых групп и тюремный эксперимент, воплощённый в жизни женского монастыря, - всё самое интересное для меня.

• Вообще, это было бы неплохо. Пока что у нас чаще всего встречаются две крайности. Первый стереотип такой: женщина - это мать, мать - это жертва, жертва - это страдание. Женщине не нужно работать, ей необходимо посвятить себя детям. А если это мать-одиночка, которая работать вынуждена, то тогда она должна все время мучиться и чувствовать, что чего-то детям недодает. В ответ на эту крайность появилась противоположная концепция, когда жизнь матери с рождением ребенка не меняется вовсе. И я знаю множество девушек, которые в роддом поехали из офиса, на следующий день после родов работали, а через два дня уже были на вечеринке. Мне интересно то, что посередине.
  
  Мне кажется, что адекватные родители не принадлежат ни к одной из этих крайностей. Они не считают, что дети сами вырастут как-нибудь, но и не пытаются покрепче привязать их к себе слингом и бросить ради них работу и остальные дела. Они стараются жить с детьми так, чтобы все получали от этого свое удовольствие. Это звучит немного скучно, но, по-моему, нам сегодня такого обычного и не хватает - когда и с детьми тебе классно, и без детей тоже.

• «Я плохая мать? И 33 других вопроса» - это не привычная книга для родителей, когда некий эксперт-психолог рассказывает о воспитании детей от нуля до трех лет. Ты просто делишься своим частными переживаниями и соображениями относительно материнства. Зачем кому-то такое читать?

• Тема детей и их воспитания до последнего времени была нишевой и специальным образом окрашенной. Об этом разговаривали мамы во всяких сообществах «овуляшек», «кесарят» и «сисечников». А языка, на котором об этом можно было бы говорить публично, не существовало. Хотя мне кажутся очень интересными те перемены, которые происходят с человеком, когда у него рождается ребенок, и то, с какими вопросами он неожиданно сталкивается. Собственно, книжка для тех, кому интересно.
  
  Она появилась потому, что я родила детей уже в сознательном возрасте, имея профессию, любимое дело, привычки и некоторое сложившееся представление о себе. И вдруг это представление удивительным образом поменялось. Так бывает, если ты раньше ни в кого не влюблялась, но у тебя было представление о том, что такое достойный человек, как должны быть устроены отношения, как ты позволишь или не позволишь с собой обращаться. А потом вдруг что-то с тобой произошло, и ты поняла, что все твои теоретические выкладки имели мало отношения к действительности. Тебе по-прежнему нравятся твои теории, просто выясняется, что ты не совсем такой человек, как думала.

• Можешь привести пример?

• Например, мы все выросли с осознанием, что нельзя бить детей и кричать на них. Мы это очень хорошо знаем. Но вдруг в какой-то момент ты обнаруживаешь, что ты кричишь. А потом ты думаешь: «А как это вышло? Почему?» Вдруг выясняется, что агрессию к собственному ребенку могут испытывать не только асоциальные элементы. И то, что мы иногда с ужасом наблюдаем на улице - как детей дергают за руку и кричат на них, - может происходить с нами или с кем-то очень близким. И отделить интеллигентных, образованных и благополучных матерей от неинтеллигентных, необразованных и неблагополучных, оказывается, не так просто. Потому что процессы со всеми происходят примерно одинаковые, вне зависимости от того, прочитала ты все книги из списка на тему «Как быть хорошей матерью» или не прочитала.

• Но разрулить некоторые ситуации, как ты советуешь, можно, наняв бебиситтера, няню, частного врача и заказав еду в интернете. Значит, твои читатели - это представители по крайней мере среднего класса?

• Моя книжка не совет. А мои читатели - это люди, которые думают, которым интересно и у которых есть чувство юмора и самоиронии. Я просто рассказываю о механизмах, которые я искала и нашла, чтобы сбить родительскую усталость и пафос, которые приходят ко всем. И мне кажется интересным, что вне зависимости от социального положения чувства и желания матерей не слишком отличаются. У тебя рождается ребенок, ты испытываешь невероятный гормональный всплеск - и не важно, сколько у тебя денег и какое у тебя образование. Первый год у детей происходят одни и те же процессы, а родители решают одни и те же проблемы. И у всех матерей бывают ситуации, когда они от усталости просто валятся с ног. Я для себя поняла, что в эти моменты, превозмогая себя, нужно сказать: «Все, я не могу. Так, дети, садимся, смотрим мультики и едим пельмени из морозильника на завтрак». Иногда нужно просто разорвать эту цепочку: я устала - но я не могу выйти, я устала - но я мать, я устала - но я должна… и так до бесконечности. И тут не важно - что: бебиситтер, бабушка или мультфильмы. Просто нужно каким-то образом выйти из этого замкнутого круга.

• Сама ты, судя по всему, разных экспертных мнений и советов психологов начиталась вдоволь. Не кажется ли тебе, что эти многочисленные методики, часто противоречащие одна другой, и ученые, которые посчитали, сколько раз в день нужно обнимать ребенка, - только смущают родителей, путают и, главное, отучают просто доверять своим чувствам?

• Кажется. Конечно, все эти книги сбивают с толку. За тебя уже посчитано, что ты должен говорить, что чувствовать, сколько времени проводить с детьми и так далее. Ты все время пытаешься встроиться в какие-то рамки, но все равно не можешь, потому что там действительно много противоречий. В итоге ты начинаешь дико нервничать.
  
  Мне лично и курсы подготовки к родам кажутся странными. Мы не доверяем себе даже в базовых биологических процессах, не верим, что инстинкты сработают правильно. Женщины рожают с первобытных времен, но вот приходит твоя очередь - и ты почему-то думаешь: а вдруг я не смогу правильно дышать, или вдруг у меня проблемы с родовым каналом. Такое, конечно, возможно, но чаще всего все проходит нормально и одинаково больно.
  
  То же с развивающими занятиями. В Москве бесконечное количество занятий для детей от нуля лет! Можно ходить с ребенком раскачиваться, проныривать, мазать ему красками нос. И как только ты выходишь из роддома, сразу чувствуешь, что нужно с ребенком куда-то немедленно пойти. Все вокруг развиваются, а ты чего расслабился? Конечно, все это ужасно нервно.

• Сообщество Momshare в фейсбуке ты начинала как маленькую группу близких по духу мам, которые могут посоветоваться и поделиться опытом. Но теперь оно разрослось до 8 000 участников, среди которых есть самые разные мамы. Интересно, к каким ты пришла мыслям, наблюдая за таким широким срезом московских родителей?

• Во-первых, я заметила, что молодые матери - это на самом деле очень агрессивная среда. Когда одна молодая мать кроет другую - это похоже на ссору двух автомехаников. Притом что речь идет о младенцах и о том, как правильно, например, укладывать спать - укачивать или нет. Второе наблюдение: все эти матери действительно очень хотят сделать хорошо. Они так стараются, что совершенно перестают доверять себе и другим в чем бы то ни было. Они не доверяют себе в выборе подгузников и горшка, в введении прикорма и отлучении от груди - они не доверяют себе ни в чем. В сообществе ежедневно публикуются десятки постов, и я не знаю, какая тема там еще не обсуждалась. Сегодня, например, был пост от девушки, у которой ребенку месяц. Она жалуется, что ее дочка стала странно себя вести: пять минут ест, а потом дергает ножкой. «Еще неделю назад крошка так себя не вела. Что мне делать?» - спрашивает молодая мать. То есть ее ребенку четыре недели, три из них девочка вела себя одним образом, а на четвертую стала вести иначе. Представь, сколько еще открытий готовит ей жизнь. И как же она будет по поводу каждого из них тревожиться и каждый раз думать: «Может, я что-то делаю не так?» В таком состоянии очень сложно расслабиться и получить удовольствие. А это грустно, потому что первый год жизни ребенка может быть для матери самым прекрасным временем.

• Из твоих 34 вопросов для меня самый сложный - это бабушки! Что с ними делать?

• Есть одна маленькая хитрость. За четыре с половиной года я пришла к выводу, что надо всегда и со всем соглашаться. Бабушка все сделает по-своему - наденет на него самую теплую шапку, закроет все форточки и натянет ему колготы до подмышек. Ты все равно проиграешь, поэтому не воюй. Бабушки - это другой мир. Он может быть другим эстетически - с коврами, телевизором и чуждой музыкой. Или другой психологически - к примеру, бабушка рассказывает ребенку, что нужно все время молиться и каяться. Либо, наоборот, ты религиозная, а бабушка ему говорит: «Малыш, Бога нет, все решают деньги». Не суть, это просто другой мир. Но ведь рано или поздно твой ребенок все равно столкнется с другим миром. А мир бабушек как минимум доброжелательный - его там любят. Моя бабушка кормила меня по ночам бутербродами с сервелатом. Не думаю, что это так уж полезно. Зато у меня есть приятное воспоминание, как мы с бабушкой вдвоем на даче и я ем бутеры ночью. Было здорово.

• Ты пишешь, что маленький ребенок - это не повод превращаться в домохозяйку в трениках с пыльным пучком на голове. Теоретически идея мне нравится, но я, честно говоря, не понимаю, как этого избежать. Мне мамаши с колясками в макияже и на каблуках кажутся людьми с другой планеты, а мысль отправиться на вечеринку и потерять хотя бы два часа сна кажется убийственной. Где найти силы?

• Я скорее имею в виду женщин, которые говорят: я неделю не была в душе, потому что у меня маленький ребенок. Яша с рождения каждый день рыдает, когда я хожу в душ. Представь, что я тебе сообщаю, что уже три с половиной года не хожу в душ. Это было бы странно. Поэтому я каждый день хожу в душ, зная, что это причиняет моему ребенку душевную боль. В общем, я скорее про крайности, нравится тебе ходить в трениках, неохота причесываться - ради бога. Только не надо объяснять это детьми.
  
  На самом деле действительно есть такая проблема: тебе многое становится неохота в этом состоянии. Неохота вылезать из пижамы, выходить из дома, путешествовать, ходить в кино. Но отцовские потребности, за редким исключением, меняются не так сильно, как твои. Такого гормонального всплеска отец не испытывает. И есть опасность впасть в крайность, сказать: я никуда не пойду, мне всего этого не нужно, я занимаюсь ребенком, а если ты не понимаешь - ты не с нами. Если ты закукливаешься в этом состоянии, то отстраняешь второго человека от процесса. Ты говоришь мужу: не трогай, не надо, я сама и так далее. И тогда семья раскалывается на две пары: я с мужем и я с ребенком. Это одна их самых частых ситуаций, которые я наблюдаю вокруг. Поэтому я для себя решила, что иногда нужно через не хочу одеваться и идти в кино.

• Материнство часто ставит перед женщиной некоторый набор феминистических вопросов и заставляет переосмыслить, а в идеале перераспределить права и обязанности мужа и жены. Как это лучше делать?

• У нас с первым ребенком были смешные моменты. Например, мой муж тогда еще не очень хорошо представлял, что такое детский сон. И я ему объяснила, что самое страшное - это ночь. Ребенок всю ночь просыпается, плачет и плачет - попроще становится только под утро. Выдержала паузу и сказала, что ночь я, так и быть, возьму на себя. Но, мол, ты тогда давай забирай его утром. И муж с радостью согласился. Поэтому я долгое время была в раю - ночью я, не просыпаясь, кормила Леву, а в 7 утра муж уносил его из комнаты и качал, качал, качал…
  
  Но есть и менее смешные моменты. Папы с детьми обращаются проще. И тебе бывает страшно смотреть, как он держит ребенка, или ты замечаешь, что он плохо моет ребенку попу, кормит его чем-то не тем, все время смотрит с ним мультики, а не играет в развивающие игры. Поэтому ты все время хочешь сказать ему: это ты делаешь не так и то не эдак. Но если ты хочешь, чтобы отец чувствовал ребенка своей ответственностью, - так отдай ему эту ответственность и не поправляй его. Нельзя обвинять человека в том, что он не сидит с ребенком, если ты не доверяешь ему с ним сидеть.

• И в итоге довольна ли ты сложившейся у вас семейной конфигурацией?

• Настоящего равноправия у нас, конечно, нет. Стиральную машину чаще всего загружаю и разгружаю я. И по факту только я знаю, где наши дети каждую секунду. Если неожиданно спросить мужа, находятся ли дети в саду или на спорте, - он с ходу не скажет. Но меня устраивает, что материнское больше отцовского. Это нормальная цена за то, что дети после развода чаще всего остаются с матерью. А вообще, мне повезло: я могу оставить детей с мужем на несколько недель, он спокойно может с ними летать на самолете и всегда меня отпускает, когда мне хочется выйти. При этом мне реже хочется пойти тусоваться, чем ему. Но если хочется - я могу это сделать.

• В книге ты используешь словосочетание «счастье родов». Это, вообще, о чем?

• Да, я недавно перечитывала этот кусок и подумала, что он может вызвать у многих вопросы. Я помню, как я поднималась на лифте в родовое отделение, открылись двери и я услышала жуткий, нечеловеческий женский вой. Я подумала: «Господи, что со мной должно произойти в ближайшие часы, чтобы я так завыла». А дальше я стала обливаться слезами от умиления, что скоро у меня будет ребенок. Видимо, я была не вполне в адекватном состоянии. Но для меня это действительно счастливое воспоминание.
  
  Мне даже нравится, что в момент родов ты думаешь: «Господи! Больше со мной этого никогда не будет». Но проходит немного времени - и ты снова рожаешь и думаешь: «Господи, как это могло случиться со мной второй раз? Я же себе слово дала!» Удивительно, что эта непредставимая боль забывается через два дня. И это редкий случай, когда муки заканчиваются таким прекрасным результатом.

• У тебя в книге есть такой пассаж: «Честно говоря, я не считаю, что детям надо вводить половое воспитание в школе и выдавать презервативы». Ты же сама недавно была редактором материала , где приводилась статистика Голландии и Германии, где очень развито половое воспитание в школах и уровень подростковых абортов и сексуального насилия очень низкий. Как объяснить твою позицию?
• Проблема советской ситуации, которую мы разгребаем, не в том, что в школах не было полового воспитания. А в том, какую ересь говорили людям про все, что касается секса, - про бородавки на руках от мастурбации, отваливающиеся части тел и так далее. Мы находимся в ситуации, когда учителя чаще всего не могут русский язык, историю и обществознание преподать адекватно. И если учителю физкультуры добавят в нагрузку половое воспитание - это может привести к еще худшим последствиям. В некоторых ситуациях лучше ничего не сказать, чем говорить то, что думаешь.
  
  Мы с тобой из поколения, которое уж точно все знало про предохранение. И сколько при этом наших знакомых женились по случайной беременности? Люди не предохраняются и оказываются незащищенными не от незнания. Эта проблема гораздо больше связана не с самим сексом, а с представлениями о своих правах, с умением заботиться о себе и своих интересах, с качеством жизни, качеством общего образования, общим ощущением бесправия и невротизированности, в которой в России растят детей. У нас вообще человек не чувствует себя вправе использовать те знания, которые у него есть. Смешно, конечно, что, обсуждая презервативы, мы пришли к разговору про гражданское общество. Но мне кажется, что на данный момент ты можешь раздать миллион презервативов, но при прочих равных ими воспользуется очень малое количество людей - даже если они будут знать, что рискуют при этом своим здоровьем.

• Молодым матерям часто говорят: дальше - хуже. Так что потенциально твоя книга может превратиться в сериал: Лева и Яша идут в школу, у мальчиков переходный возраст, они приводят невест… Проблем наверняка хватит еще на много книг.

• Мне бы этого не хотелось. Мне как раз важно, что моя книга не про моих детей, а про меня. Все описанные там вопросы и проблемы происходят исключительно внутри моей головы. И когда я пишу, что один любит мультики, другой нет, - это внешние признаки, которые ничего не говорят о внутренней жизни детей. Да я ведь на самом деле очень мало про это знаю. Я как раз ужасно не люблю интерпретаций про маленьких детей - он такой упертый, он хочет то, он хочет се. Он же не говорит, и нам очень сложно на самом деле что-то понять, да и не факт, что он сам понимает. Но по мере взросления у детей начнутся свои личные проблемы, писать про которые мне представляется вторжением в их частную жизнь. Превращение собственных детей в литературных героев, интерпретация их жизни на свой писательский лад мне кажется нечестной.

• Твоя книга - это своего рода сеанс психотерапии с самой собой, когда ты садишься и проговариваешь вслух все свои тревоги. В связи с этим хочу спросить: ну как, отпустило?

• Ну во многом - да. Я получаю удовольствие от своих детей. Книга же о том, что всякий очередной родительский вопрос мы зачем-то рассматриваем как судьбоносный. Ты как мама все время принимаешь решения: грудь или бутылка, детский сад или няня, музыка или рисование - и все время сомневаешься, правильно ли ты все делаешь. Но на самом деле это черный ящик. Потому что в итоге ты все равно не знаешь - он на смертном одре воды-то тебе подаст? Потому что мы ничего не знаем про то, как сложится будущее. Единственное, что мы имеем, - это настоящее. И чтобы не испортить себе настоящее, я сильно снизила цену ответов на все эти вопросы.

Екатерина Кронгауз на сегодняшний день известна как автор потрясающей книги «Я плохая мать?». Свое творение она адресовала женщинам, которые сомневаются в своей готовности иметь ребенка, постоянно предъявляют к себе непомерно высокие требования и боятся впоследствии их не оправдать. Журналистка Екатерина Кронгауз рассказывает о том, какой серьезный этап предшествует появлению малыша в семье. Книга читается легко, написана с юмором, подкреплена соответствующим жизненным опытом.

Екатерина Кронгауз. Биография

В настоящий момент это молодая преуспевающая женщина, мама двоих сыновей - Левы и Яши. Свои переживания, связанные с детьми и собственным мироощущением после их рождения, она выразила в книге «Я плохая мать?». Екатерина Кронгауз долго искала ответы на свои мучительные вопросы. По ее мнению, каждый родитель, осознанно или нет, испытывает непонятное чувство вины перед ребенком. Как относиться к собственным страхам, автор и рассказывает в своем занимательном тексте.

Готовность иметь ребенка

Ни одна молодая семья полностью никогда не чувствует себя достойной такого счастья. Никакая женщина не сможет стать матерью, пока не познает радость заботы и тепла, которыми она ежеминутно окружает свое чадо. Автор настойчиво проводит мысль о том, что нельзя полюбить ребенка заранее, до того момента, пока не родишь его, не увидишь, как он делает свои первые шаги. Грустно и ошибочно требовать от себя каких-то идеальных условий для того, чтобы позволить испытать радость и счастье от самого процесса общения с малышом.

Сегодня многие люди связывают готовность иметь ребенка, прежде всего, с материальным благополучием. Достаток в семье, конечно, важен, однако это обстоятельство не должно становиться преградой к тому, чтобы раздумывать: могу ли я вырастить маленького человечка или нет? Готовность иметь ребенка - это, прежде всего, внутреннее чувство ответственности, а главное, желание заботиться, дарить кому-то частичку своей души.

Нужна ли жертвенность?

Многим женщинам представляется, что для того, чтобы их малыш рос здоровым и счастливым, им нужно частично отказаться от собственного счастья. Екатерина Кронгауз развенчивает этот миф о необходимости постоянно жертвовать собой. Она подводит читателя к пониманию того, что нет необходимости из-за младенца забрасывать учебу, отказываться от личной жизни, портить отношения с родственниками. Да, образ матери сам по себе выглядит несколько жертвенным. В обществе бытует распространенное мнение о том, что сына или дочь нельзя вырастить без каких бы то ни было лишений, тревог и хлопот. Забот у вас в любом случае прибавится, однако жертвовать собой вовсе не обязательно.

Молодая мама, все всяких сомнений, имеет право на счастье, профессиональную реализацию. Но многие ли женщины могут позволить себе действительно наслаждаться моментом приобретенного материнства? Почти всех терзают страхи: а что будет, если я не справлюсь, как все успевать?

Чувство вины

Это отдельный пункт, заслуживающий особенного внимания. Кронгауз в своей книге подчеркивает мысль о том, что многие женщины испытывают перед своим ребенком неконтролируемое чувство вины. При этом имеющиеся родительские заслуги в расчет не берутся. У каждой представительницы прекрасного пола имеется свой пункт, в котором она оказывается «плохой» и недостойной матерью: мало уделяет внимания, не занимается развитием крохи, не успевает получить высшее образование и т. д. Создается впечатление, что мы иногда сами выдумываем себе проблемы и страдаем от них. Не нужно стремиться к совершенному идеалу. Помните, что каждый человек по-своему интересен и уникален. Пока вы будете выстраивать некий статичный образ, мир успеет многократно измениться. С возникающим необходимо работать. Как именно? Об этом Екатерина рассказывает в своей замечательной книге.

Волнение за ребенка

Мать всегда беспокоится о малыше: накормлен ли он, тепло ли одет, не замерз ли, не заболел ли? Список можно продолжать бесконечно. Волнение за ребенка вполне обоснованно, но оно портит жить не только женщине, но и самому крохе. Только совершая удивительные открытия, можно в полной мере познать мир. Не ограничивайте своего маленького исследователя.

Таким образом, Екатерина Кронгауз в книге обращается к женщинам-матерям с позиции логики и здравого смысла. Она приводит многочисленные примеры того, что воспитание самостоятельности и ответственности в силах организовать своему чаду каждый заботливый родитель.

Psychologies:

Почему вы написали книгу о своем материнском опыте именно сейчас, когда ваши дети еще такие маленькие?

Моя книга в меньшей степени про детей и в большей - про то, как они меняют жизнь своих родителей. С рождением ребенка мы по-другому начинаем думать, принимать решения, реагировать. В этом смысле самые серьезные органические поражения в человеке происходят именно в первые годы. Все свободное время мы тратим на самокопание и бесконечные переживания, пытаемся как-то подстроиться под эту новую, изменившуюся реальность. И самое интересное, что эти процессы совершенно не зависят от того, какой у нас родился ребенок. Есть еще одна причина, почему мне было важно написать эту книгу сейчас. Мне кажется, в жизни есть три события, которые кардинально меняют наши представления о себе: первая любовь, смерть близкого и рождение ребенка. И если о смерти и любви принято рассуждать, писать книги и снимать кино, то тема детей остается крайне маргинализированной. Большинство считает: зачем вообще говорить о таких естественных и обыденных вещах? Хотя вопросы, с которыми мы сталкиваемся, став родителем, являются смыслообразующими. Но их почему-то обсуждать неприлично - прилично говорить о политике и гражданском обществе. Интеллектуалы о детях и не говорят. Но сейчас, как мне кажется, эта ситуация немного меняется в лучшую сторону. И меня это очень радует, потому что нам нужно научиться говорить о детях - и не только слащавым языком в «мамских» кружках.

Вероятно, потому что нет языка, на котором проблемы младенчества можно обсуждать на более высоком уровне? Сленг родительских форумов вызывает у многих отторжение.

Е. К.:

Я тоже испытываю неприятные чувства по поводу «мамской» лексики, но мой папа (профессор лингвистики Максим Кронгауз. - Прим. ред.) всегда ставит мне в укор этот снобизм. Он считает, что это субкультурный язык, нужный для того, чтобы отличать своих от чужих. Но ведь это проблема не только детской тематики. Посмотрите, в России вообще для многих важных тем нет нормального языка. Например, о сексе мы умеем говорить либо грубо, либо используя какие-то странные эвфемизмы типа «лепесточков» и «перчиков». Но это же не значит, что не нужно говорить о сексе! Поэтому моя книга - это попытка вести человеческий разговор о детях. Мне приятно, например, что ее читают мужчины, которые никогда не держали в руках ни одной книги о воспитании.

Рождение ребенка - своеобразная «русская рулетка», потому что мы не можем предугадать, какие изменения произойдут с нами на следующий день после родов. Какие главные открытия вы сделали о себе, став мамой?

Е. К.:

Я сделала несколько неожиданных открытий. Например, выяснилось, что я могу чувствовать себя очень комфортно, ничего не делая. Я всю жизнь провела с ощущением, что обязана быть деятельным человеком, даже если у меня будут дети. Снисходительно думала о тех, кто может довольствоваться только уходом за ребенком. Поэтому с самого начала настраивала себя: никакого декрета! Но, родив первого сына, вдруг поняла, что мне нравится просто лежать с ним весь день на диване! Но так как у меня были определенные установки, никакого декрета я не брала - ходила вместе с ребенком на работу или деловые встречи. В принципе, в этом не было никакой трагедии. Там, где я работала, был огромный балкон, и нам с Левой было довольно комфортно. Но если бы я позволила себе больше расслабиться, наши первые месяцы вместе могли пройти еще приятнее.

Сейчас есть определенный тренд - роды должны пройти так, как будто ничего не изменилось и тело и внутреннее состояние женщины остались прежними. Хотя на деле все происходит иначе…

Е. К.:

Есть две крайности: одни считают, что все изменилось и теперь они должны положить себя на алтарь некой жертвы. Вторая крайность заключается в том, что мы не должны отдать «ни грамма» своей жизни и привычек ребенку, потому что тогда превратимся в «мамашку». Обе эти крайности кажутся мне навязываемыми извне, а не обусловленными внутренними потребностями мамы и ребенка.

Вам удалось найти для себя золотую середину?

Е. К.:

Я знаю, что есть идеальная ситуация, в которой я чувствую себя комфортно: мне тепло, кто-то 3–4 часа занимается детьми, а я в это время работаю. Но жизнь, естественно, вносит коррективы - и работаю я больше, и детей вижу меньше, и живу там, где холодно. Как и остальным людям, мне приходится все время лавировать между желаемым и действительным.

Вы пишете о том, что, когда материнство превращается в одну сплошную жертву, это не приносит счастья ни детям, ни их маме. Вам не кажется, что жертвенность - это черта, в целом присущая русской женщине? И как же тогда избежать этого в отношениях с ребенком?

Е. К.:

О русской женщине существует много стереотипов, в том числе и внутренних. Как, впрочем, и о русском мужчине. Как избежать? Я не знаю ответа. Но считаю, что это важно хотя бы потому, что потом эта жертва станет мучением для самих детей. Я вовсе не призываю быть эгоистами. Напротив, есть масса вещей, которые мы делаем ради них с удовольствием. Иногда даже не задумываясь и не называя свои поступки жертвой. Другое дело, когда мама действует через силу, под лозунгом: «Я ради тебя всю жизнь положила!» - и потом долгие годы попрекает этим ребенка. Который вообще-то ничего не просил. Я хочу донести одну простую мысль: если у вас здоровый ребенок - не все так серьезно! В мире есть масса ужасных вещей - детские болезни, травмы... Мы же научились говорить, что беременность - это не болезнь, а теперь надо научиться говорить: «Дети - это не проблема». Их появление многое меняет в жизни, но ребенок - это не беда, с которой надо справляться или бороться.

В книге вы пишете, что невозможно следовать одной системе воспитания, потому что каждая из них разбивается об характер конкретного ребенка. Какими же принципами тогда руководствоваться? Где искать ответы на свои вопросы?

Е. К.:

Вся эта история про теории воспитания, на мой взгляд, только невротизирует родителей. Включаешь компьютер - на тебя обрушиваются сотни статей с правилами: «Как сделать ребенка счастливым?», «10 вещей, которые нельзя говорить мальчикам», «15 вещей, которые нужно говорить девочкам», «После трех уже поздно!», «До года еще рано!». И если мы будем это все читать и пытаться реализовать в жизни, то скоро сойдем с ума. Да и как сохранить адекватность в этом потоке совершенно противоречивых советов? А в это время у вас дома живет реальный ребенок с какими-то своими потребностями. Приведу пример: однажды я почему-то решила, что должна кормить сына строго по часам. Установила приложение на айфон, которое каждые 2,5 часа напоминало мне о кормлении. А Лева хотел есть каждые два часа, поэтому просыпался и плакал. И мы сидели с ним в ночи и плакали, потому что он хотел есть, а я - спать. И главное, нам обоим было совершенно непонятно, зачем все эти мучения? Так вот, с большинством правил и общих мест именно так и происходит: если мы не понимаем, зачем то или иное нужно ребенку, не надо делать это только потому, что так написано в книжке.

Е. К.:

Отчего же? Я знаю людей, которые таким образом, наоборот, снимают свою тревогу. Ведь рожать детей - это страшно! Более того, я знаю людей, которые последовательно придерживаются одной теории воспитания и вполне довольны. Одни увлекаются альфа-родительством, другие считают, что нужно носить ребенка на руках до пяти лет. Любая теория имеет право на существование до тех пор, пока родители не обижают ребенка, не кричат на него и не причиняют ему физического вреда. Мои подруги читали толстенные книги во время беременности, а мне это было не интересно. Потому что с рождением детей одна беда - мы всегда получаем вовсе не то, что ожидаешь. У меня были какие-то общефилософские волнения: какие знания я смогу передать своим детям, в какой мир они придут? А подмывать младенцев и держать головку женщины тысячелетиями умели и без всяких книжек и курсов для беременных. Это же инстинктивное действие, как дыхание или ходьба. У меня есть школа бебиситтеров Kidsout, и я много наблюдаю за самыми разными родителями. И понимаю, насколько у многих зашкаливает уровень невротизации, усталости, перегруженности от непреходящего чувства ответственности и страха. Мы очень хотим быть хорошими родителями, но не умеем получать удовольствия от своих детей и общения с ними. А когда люди уставшие и не получают удовольствия, то начинается: «Молчи, я тебе сказала!» И это парадокс! Ведь первые годы с детьми - это рай! Те самые первые годы, которые почему-то считаются самыми тяжелыми.

Потому что нам постоянно твердят, что первые три года жизни - самые важные, когда закладывается базовое доверие к миру и вообще основы личности.

Е. К.:

Мне повезло - книжку, где это написано, я прочитала, когда было уже слишком поздно. И расслабилась!

В последние годы большую популярность получили книги, призывающие к гуманистическому отношению к детям, - Юлии Гиппенрейтер, Людмилы Петрановской... Но чаще всего их читают мамы, которые и так нежны и заботливы по отношению к детям. А те мамы, которые наказывают подзатыльниками, об этой литературе даже не слышали.

Е. К.:

Все гуманистическое отношение заканчивается в тот момент, когда ваш младенец плачет ночью три часа подряд, а вы хотите спать. Срабатывает какой-то инстинкт, и вы начинаете кричать или трясти своего ребенка. С этим рано или поздно все сталкиваются. Эта реакция зависит не от количества прочитанных книг по воспитанию детей, а от внутреннего запаса терпения и способности себя контролировать. Но в целом одни люди обладают базовыми знаниями: детей нельзя бить, на детей нельзя кричать, если он плачет, его нужно успокоить. А другие - не обладают, и им не поможете ни вы, ни я, ни Гиппенрейтер, ни Петрановская. И моя мысль как раз в том, чтобы мамы, обладающие этими базовыми знаниями, так не нервничали. Вернее, не они, а мы! В конце концов, есть няни, бабушки и мужья, которым можно отдать ребенка, а самой выспаться или пойти в душ, или в магазин, или на работу. Потому что даже у самой начитанной и любящей мамы, если она смертельно устала, однажды вырвется: «Отстань, ты меня достал!» Потому что эта реакция зависит исключительно от степени усталости и нервозности.

Вы вскользь говорите в книге, что ваши собственные отношения с родителями были достаточно сложными. Став мамой, вы сумели как-то иначе на них взглянуть?

Е. К.:

Отношения с родителями пришли в нормальный вид еще до того, как я сама стала мамой. Но есть какие-то смешные воспоминания из детства, которые сейчас стали для меня более понятными. Я помню предвкушение субботы - дня, когда никто не уходит на работу или в сад, а значит, надо поскорее встать и начать веселиться. А мама лежит в кровати и говорит, что хочет еще поспать! Это казалось ужасно несправедливым. Но теперь я так хорошо ее понимаю! Ведь ты пять дней работаешь, встаешь в такую рань - и вот долгожданная суббота, когда можно выспаться, а они у тебя прыгают по голове и требуют веселья. В детстве родители казались какой-то высшей силой, а теперь ты понимаешь, что они тоже были молодыми людьми, такими же, как мы сейчас. Это очень трогательно.

Рождение ребенка меняет жизнь всей семьи, но отцовский инстинкт обычно просыпается гораздо позже, чем материнский. Но вы пишете, что папу можно «воспитать». Как это сделать?

Е. К.:

В русской традиции воспитания вообще не очень понятна роль отца. Создается впечатление, что в первые годы его просто не существует, - отец появляется, когда уже можно похлопать ребенка по плечу или дать ему подзатыльник. Но такой ход вещей не кажется мне естественным - просто все так делают. Почему, возвращаясь из роддома, мы думаем, что только мама способна справиться с ребенком, а папа оказывается выключенным из всех процессов? Да, у женщины в организме бушуют гормоны, а у мужчины нет. Да, он не слышит каждый писк ребенка, на автомате не просыпается ночью, не видит вокруг тысячу потенциальных опасностей… Так ведь нужно ему помочь! Идея о том, что папа не может остаться с ребенком, очень распространена. Но нужно этот стереотип в себе ломать. Это сложно, страшно и неловко, но иначе роль отца в жизни вашего ребенка действительно останется под большим вопросом. Ведь человек любит то, во что он вкладывается. Нужно признаться себе, что в таком поведении матери есть незаметное, но последовательное присваивание себе ребенка. И в итоге семья строится по схеме 2 + 1, когда папа существует отдельно, иногда помогая маме. Он как бы делает ей одолжение, оставаясь с ЕЕ ребенком. А на самом деле вас трое - и у вас одна общая жизнь. Конечно, есть прекрасные отцы, которые с первых дней ухаживают за детьми наравне с мамами. Но это, скорее, исключение из правил. В остальных случаях, если вы не будете подключать мужа к уходу за ребенком, сам он в него не включится. Меня поражают рассказы молодых мам о том, что они не могут сходить в душ третий день. Я не понимаю, что это значит? Моему младшему сыну Яше почти три года, и он каждый день рыдает, когда я закрываюсь в ванной. Представляете, если бы я из-за этого не мылась? Очень скоро у меня бы возникли некоторые семейные и общественные трудности.

Когда вы вели колонки на сайте «Сноб», ваши тексты вызывали довольно жесткие дискуссии. Вас это задевает?

Е. К.:

Я, конечно, ранимый и тревожный человек, поэтому мне неприятно, когда другие говорят плохие вещи обо мне или моих детях. Но если человек в грубой форме сообщает, что я ужасная мать и эгоистка, а дети мои вырастут имбецилами, меня это почему-то не задевает. Наверное, я понимаю, что родительские комментарии завязаны на невротизации, о которой мы с вами говорили. Когда человек пишет комментарий о том, что я должна вставать в семь утра и идти гулять с коляской, скорее всего, он сам каждый день встает в семь утра и возит на морозе коляску. И это очень тяжело, он устает, но изо дня в день пересиливает себя, потому что ему сказали: так надо! И когда я пишу: «Да бросьте, поспите до девяти, и не страшно, если дети раскидают игрушки по дому» - это вызывает бешенство. Потому что мои слова таким образом обесценивают его труд, его жертву. Но суть в том, что я не пытаюсь обесценивать ничьи усилия, я просто рассказываю о своем опыте.

Год назад вы создали в «Фейсбуке» группу для мам Momshare. Какие выводы вы сделали для себя за время ее существования?

Е. К.:

Во-первых, что большое скопление родителей - это самая страшная сила на свете. Те же люди, которые пишут сахарные посты о своих детях, могут закидать камнями мать, которая придерживается какой-то другой точки зрения. Видимо, в них бурлит столько гормонов, что это выливается в такие крайние формы. За время существования Momshare я прошла все стадии переживания травмы - отрицание, гнев, принятие. Сначала я не могла поверить, что люди так думают и так говорят. А спустя год я стала с большим принятием относиться к тому, что раньше вызывало во мне ярость. Люди, которые по три раза в день спрашивают про грудное вскармливание или устраивают скандалы на детской площадке, стали мне понятнее. Еще я узнала, что мам волнует в буквальном смысле все. Они так обсуждают вопрос, какой горшок выбрать, словно то, каким умным, честным, гармоничным и порядочным вырастет твой ребенок, зависит от того, на каком горшке он будет сегодня сидеть.

А на самом деле нет?

Е. К.:

А на самом деле никто не знает. Хотя, думаю, форма горшка на эти вещи не влияет. Как не влияет и то, съел ли он сегодня органическое пюре или обычное баночное. Проблема в том, что мы вообще не знаем, от чего зависит, каким вырастет наш ребенок. Единственное, что мы можем делать, - это жить хорошо сейчас. Так, чтобы все получали удовольствие от совместной жизни. Ведь почему мы, например, покупаем красивые коляски с подстаканниками для кофе? Потому что хотим сохранить какое-то эстетическое удовольствие и после рождения ребенка. Мне ужасно нравится, что в Стокгольме около каждой детской площадки можно купить кофе. И ты садишься на скамейку, пока дети играют, пьешь капучино - как человек! Нужно ловить кайф!

Подробнее о презентации книги можно узнать по ссылке .

Екатерина Кронгауз — журналист и мама двоих сыновей. Несколько лет назад создала школу бебиситтеров Kidsout. На книжном фестивале «Нон-фикшн» была представлена книга Екатерины «Я плохая мать? И 33 других вопроса, которые портят жизнь родителям». В интервью с Екатериной Татьяна Прохорова задалась тем же, и другими вопросами.

Екатерина, вы журналист со стажем, работали в разных изданиях, как получилось так, что тема «дети» стала для вас приоритетной?

Я подошла к этой теме независимо от моей профессии, потому что родились дети они заняли большую часть моих мыслей и влияли на мои действия. И то, что я думала по поводу своего материнства и то, что я наблюдала в них, мне захотелось как-то преобразовать в то, что я умею делать – в тексты.

Все началось с того, что я стала писать колонки в «Снобе». Мы в то время жили в Израиле, я не работала и занималась детьми. Каждая мать однажды сталкивается с тем, что все любят давать ей какие-то советы. И это ужасно раздражает. Они никогда не заканчиваются и ничто не останавливает этот процесс. Тогда я решила провести некий эксперимент: я буду рассказывать о проблеме, а люди будут давать мне советы, как ее решить, а я буду ими пользоваться и рассказывать, как это было. Эксперимент довольно быстро провалился. Потому, что еще больше, чем давать советы, люди любят критиковать. И все комментарии сводились к тому, какая я, собственно, плохая мать.

После этого я создала группу Momeshare в Фейсбуке, где обсуждались вопросы, которые считаются в обществе несколько стыдными, «материнскими», никому неинтересными, вопросы, которые мамашки обсуждают на детской площадке. Но на самом деле, это совсем не так, ведь и поэты, и юристы, и физики, и литераторы, становясь матерями, когда-нибудь задаются одними и теми же вопросами. Есть вопросы, которые задаются чаще всего, но которые мне совсем неинтересны, например, про грудное вскармливание и совместный сон (так называемые ГВ и СС), которые заполняют собой все свободное пространство. Но есть большое количество других интересных вопросов, которые мы обсуждаем в сообществе. В группе Momeshare 8000 тысяч молодых матерей и модерирование их общения – это, я вам скажу, страшное дело. Как-то я удалила из группы участницу за то, что она пыталась там продать свою шубу. И потом я была вынуждена полдня объясняться с остальными пользователями, которые доказывали мне, что шуба для матери - очень важная вещь.

Расскажите, пожалуйста, о Kidsout. Как это работает?

Это продолжение истории. У меня появились дети, жизнь стала более бытовой, а желания остались те же: сходить в кино, на день рождения, куда-то выбраться. К бабушкам обращаться не всегда удобно, а няни у нас не было. Находились какие-то степенные дамы, с педагогическим опытом, которые мне доказывали, что они все знают и умеют. Мне такими людьми управлять некомфортно. Для меня главное, чтобы дети были в безопасности и им было весело, а их воспитанием я занимаюсь сама. Я стала искать симпатичных мне людей. Я поняла, что это будет интересно многим родителям, которые хотят вечером сходить в кино, а также будет интересно и студентам, которые хотят заработать, чтобы потом тоже сходить в кино.

И так появилась школа бебиситтеров, а потом и сайт Kidsout. Сайт – это база данных, где размещены анкеты бебиситтеров. Родители заходят на сайт через социальные сети и получают доступ к анкетам. Мы не берем комиссию с бебиситтеров и родителей. Мы предоставляем доступ к базе данных, подписка на доступ платная — 299 рублей в месяц. Но бебиситтеры - не наши сотрудники и у нас нет с ними договорных отношений.

Как стать бебиситтером?

В школе бебиситтеров кандидаты проходят двухдневный курс, который мы составили совместно с известным психологом Андреем Матвеевым- учеником Юлии Гиппенрейтер. Наши психологи объясняют, как общаться с родителями и детьми, как помочь выучить уроки, как укладывать спать, накормить, как поиграть с детьми разного возраста, что надо обязательно спросить у родителей.

Мы считаем, что бебиситтинг –это не профессия, это заработок и времяпрепровождение. К нам приходят студенты из разных вузов: астрономы, оперные певицы, химики, музыканты. Они могут дать ребенку ту информацию, которую не могут дать родители. И это прекрасная вещь, когда ты можешь сходить в кино, а кто-то объяснит твоему ребенку, где на небе что находится, или просто поиграет с ним в лошадку, когда у мамы нет на это сил.

Насколько востребован такой формат — услуга бебиситтеров?

Невероятно востребован. У нас 7000 зарегистрированных родителей и 700 бебиситтеров в Москве и Санкт-Петербурге. В Москве мы открылись в феврале этого года, а в Питере - в октябре.

Бывают ли проблемы между родителями и бебиситтерами?

Да, были ситуации, когда, например, бебиситтер не приехал и не предупредил, а его ждали, на него рассчитывали. На этот случай у нас есть группа быстрого реагирования и мы стараемся прислать кого-то на замену. Были случаи, когда родители остались недовольны и не заплатили. Мы стараемся уладить подобные ситуации, но отношения бебиситтеров и родителей – это их отношения, а не наши.

Окупил ли себя этот проект?

Школу и сайт мы запускали на свои средства, это примерно стоимость машины. А на мобильное приложение, которое выйдет в новом году, мы собирали деньги на Бумстартере методом краудфандинга. 300 тысяч рублей мы собрали за два месяца.

Kidsout уже окупил себя менее, чем за год. Сейчас все доходы мы вкладываем в его развитие.

Проверяете ли вы личные данные бебиситтеров?

Да, мы проводим некоторую проверку: сначала это анкетирование и телефонное собеседование, потом в течение двух дней во время учебы на них смотрят наши психологи. Кроме того, кандидаты оставляют нам свои профили в социальных сетях. Сегодня информация в соцсетях, говорит о человеке гораздо больше, чем его паспорт. По итогам проверки, бывает так, что кому-то мы не рекомендуем заниматься бебиситтингом.

Как решиться оставить своего ребенка незнакомому человеку?

Я никому не предлагаю оставлять своего ребенка с незнакомым человеком. Я предлагаю сначала познакомиться. Бебиситтеры готовы приехать для знакомства с семьей и многие делают это бесплатно. Это указано у них в анкетах. Когда я сама приглашала к своему ребенку бебиситтера, то три раза оставалась вместе с ним дома. Наблюдала за ним, мы вместе проходили одну и ту же процедуру: читали, укладывали спать. Когда мы жили в Москве, то это было 3-5 постоянных человек.

Кому-то московская прописка внушает доверие, кто-то требует студенческий, паспорт или медицинскую карту. Вы вправе потребовать все это. Но также и студенты вправе попросить документы у родителей, они тоже рискуют, приходя в чужой дом, и также вправе отказаться, если родители показались им странными. Но если для вас это некомфортно, то просто не надо этого делать.

Кто ваши клиенты?

Нормальные, симпатичные молодые родители, такие же, как мы. Это родители школьников, которых надо развозить по кружкам и секциям, и бывает, что это кошмарная логистика. И те, у кого дети совсем маленькие и мама сама сидит с ними дома, а бебиситтер приходит и гуляет пару часов с коляской. Бебиситтеры прекрасно справляются с этими задачами, а мама в это время может поспать, поесть, принять ванну, сделать какие-то дела.

О чем ваша книга «Я плохая мать?»

Это 34 вопроса, с которыми сталкивается рано или поздно любой родитель. Это книжка не совсем про детей, она про путь, который проходят родители, когда появляются дети. Есть несколько вещей, которые меняют внутреннее мироустройство и структуру человека: когда он впервые влюбляется, впервые сталкивается со смертью близкого и когда впервые у него рождается ребенок. Про любовь и смерть, что они делают с человеком, много сказано в литературе. А про то, что делает с тобой появление детей, как оно меняет тебя, здесь все отдано этой нише – сю-сю, му-сю и СС с ГВ. На самом деле с приходом материнства в тебе происходят удивительные перемены. Ты задаешься множеством вопросов. Это и глобальные «как не сойти с ума?», «кто я – жена, мать или человек?», и конкретные «как общаться с бабушками по поводу ребенка?», «когда можно дать поиграть в айфон?», и многие другие.

В процессе наблюдения за друзьями и родителями в сообществе я обнаружила, что есть такая проблема у людей, как ужасная цена ошибок. Люди очень нервничают, им кажется, что воспитание детей – это очень ответственная и сложная работа. Вот почему толпы людей интересует, как перестать кормить грудью? Ну, вот просто взял и перестал. То же и с выбором горшка. Кажется, чего проще, купил-посадил. Но людям почему-то кажется, что от этого горшка очень многое зависит и главное — выбрать правильный горшок. И от этого правильного горшка зависит, станет ли твой ребенок счастливым, сможет ли состояться в жизни. А если вдруг горшок был неправильный, то не будет ли у ребенка детской травмы, а не станет ли он алкоголиком из-за этого. И как объяснить людям, что горшок может, и будет правильным, но все выйдет не так, как ты задумал. И все на таких жутких нервах, а удовольствие от детей получают единицы. Ты много вкладываешь в этот процесс ответственности, усилий, денег, книжек, а вот удовольствия от процесса не получаешь. Все вокруг озабочены вопросом: «Что бы мне еще сделать, чтоб мой ребенок в жизни самореализовался?». Но пока вы озабочены его будущим, вы упускаете момент настоящего.

Екатерина, расскажите, как вам удается все совмещать, быть мамой и журналистом, вести бизнес, писать книгу? Как все успеваете?

Мне кажется, что я ничего не успеваю. Мой рецепт успеха: делать то, что мне нравится и то, что мне приносит удовольствие. Это и моя работа, и мои дети. За 5 часов в день можно многое успеть. В планах у меня дальнейшее развитие Kidsout.
А что касается сообщества Momeshare, то я решила подарить право на администрирование группы тому, кто напишет лучшую рецензию к моей книге и соберет больше всего лайков в Фейсбуке. Итоги подведем в новогоднюю ночь, и я передам победителю права на Momeshare.