II. Правление Филиппа II в Испании
Филипп 2 - испанский король. Краткая биография этого правителя свидетельствует о деспотичности и жесткости его характера. При этом период его царствования - время высшего могущества страны.
Филипп 2 Испанский: история
Период правления этого монарха - 1527-1598 гг. Кем был Филипп 2 Испанский? Предки правителя - Карл V и Родился будущий король в Вальядолиде. Во время посещения своих владений в Германии, Нидерландах и Италии будущий монарх сразу ощутил враждебное отношение подданных. Впоследствии их взаимное непонимание усугубилось тем, что правитель не знал хорошо ни одного языка, за исключением кастильского.
Детство
Филипп 2 Испанский детство провел в Кастилии. Его отец являлся императором Рима и наследником Габсбургских территорий. С 1516 г. был также королем Испании. Он правил, путешествуя по Северной Африке и Европе. Вальядолид и Толедо были основными городами, в которых рос Филипп 2 Испанский. Семья почти не видела отца. Государственные дела требовали, чтобы Карл V постоянно присутствовал на подвластных ему территориях. Когда скончалась мать Филиппа, ему не было 12. В ранние годы у него развилась любовь к природе. Рыбалка, охота, выезды на природу стали теми занятиями, в которых находил успокоение Филипп 2 Испанский. Самосознание монарха также стало проявляться достаточно рано. С юных лет он отличался религиозностью, любовью к музыке. Наставники привили ему тягу к чтению. Его библиотека насчитывала 14 тыс. томов.
Приобщение к правлению
Филипп 2 Испанский (фото репродукций портретов которого представлены в статье) развивал свои политические взгляды при непосредственном участии отца. Несмотря на продолжительное отсутствие и редкие приезды домой, Карл V старался лично, через письма и специальные инструкции, наставлять сына в вопросах управления. Отец всегда говорил о большой политической ответственности, необходимости надежды на Бога. Карл призывал сына к соразмерности и справедливости в решениях, побуждал защищать прежнюю веру, не допускать еретиков ни при каких условиях.
Начальный этап управления
В годы своего первого регентства (с 1543 по 1548 гг.) Филипп 2 Испанский получил важнейший опыт правления. Его поддерживала опытная верхушка Совета. Кроме этого, он постоянно советовался с отцом, согласовывал с ним многие вопросы. В этот период Филипп 2 Испанский исполнял двойную функцию. В первую очередь он действовал в качестве ответственного регента. В этой связи, соблюдая политический интерес, он женился в 1543 г. на Марии - дочери правителя Португалии. Во-вторых, Филипп 2 Испанский должен был очень внимательно следить за всем, что происходит в Германии. В тот период основные действия на этой территории осуществлял его отец. Филиппу же было необходимо иметь возможность мобилизовать ресурсы Испании для последующей дорогостоящей политики. В 1547 г. Карл V одержал победу над протестантами. Этот момент ознаменовал восхождение императора на вершину своего могущества.
Приезд в Германию
Происходящие на территории империи события, а также тот факт, что сын Фердинанда (брата Карла), которого пророчили в правители, симпатизировал протестантам, утвердили отца Филиппа во мнении, что наследника пора готовить к престолу. Ему было велено приехать в Нидерланды и Германию. 1548-1559 годы стали для молодого монарха прекрасной школой европейской политической жизни. Осенью 1548 г. Филипп 2 Испанский направился в Италию. По пути он с двухтысячной свитой останавливался в Милане, Генуе, Триенте, Мантуе. Затем он переправился через Альпы, посетил Гейдельберг, Шпейер, Мюнхен. Через Люксембург он направился в Брюссель, где и встретился с отцом.
Знакомство с Нидерландами
Путешествие молодого монарха сопровождалось многочисленными пирами и праздниками, в которых самое активное участие принимал Филипп 2 - Испанский король. Краткая биография насыщена множеством событий. Так, с июля 1550-го по май 1551-го г. он присутствовал на Аугсбургском рейхстаге. Здесь монарх познакомился с Фердинандом (своим дядей) и его сыном - Максимилианом. В 1549 г. Филипп объехал Нидерланды. Познакомившись с этой страной, он научился ее ценить. Вывезенные из Нидерландов впечатления в значительной степени повлияли на архитектуру парков и зданий, которые впоследствии Филипп строил в Испании. При этом в планировке комплексов и ансамблей монарх принимал самое непосредственное участие. Особый восторг вызвала у монарха живопись. Вскоре его коллекция пополнилась полотнами выдающихся художников. Одних только картин Босха насчитывалось 40.
Потеря власти Карлом V
В 1551 г. Филипп вернулся в Испанию на 3 года. Оттуда он попытался действовать самостоятельно, поддерживая отца в восстании германских князей. Однако Карл и, соответственно, его сын потеряли власть в империи. Фердинанд и Максимилиан смогли отстоять свои интересы в Германии против линии Габсбургов, ставшей, к слову, теперь испанской. В итоге Карлу пришлось уступить императорство. Тем не менее он смог обеспечить Филиппу владения в Италии и Нидерландах. Территории последней он предполагал стратегически защитить с помощью женитьбы сына на Марии Тюдор, которая была намного старше его. Для этого Филипп получил Неаполитанское королевство. Молодой монарх переехал в Лондон.
Смерть отца и жены
Через год после описанных выше событий здоровье Карла значительно ухудшилось. Он передал сыну сначала Нидерланды, а затем и Испанию. В течение еще двух лет отец писал сыну наставления, пока в 1558 г., в сентябре, не скончался. Через два месяца умерла Мария Тюдор. Все это позволило Филиппу вернуться в 1559 г. в Испанию. Монарху шел 33 год. Невзгоды в личной жизни, пятнадцатилетний политический опыт сделали из него зрелого мужа. Филипп 2 Испанский, как ни один европейский правитель, был готов принять ответственность за судьбу своей державы.
Цели монарха
Каким правителем был Филипп 2 Испанский? Краткая биография монарха свидетельствует о том, что он понимал всю важность своего существования, ответственность перед самим Богом за спасение душ его подданных. Его высшая цель заключалась в сохранении и расширении владений Габсбургского дома, обеспечении защиты от турецких набегов, сдерживании Реформации, борьбе с ее приверженцами через реформу католической церкви. Во многом задачи, которые он ставил перед собой, согласовывались с теми, которые решал его отец. Но вместе с тем была и специфика в политике, которую вел Филипп 2 Испанский. Король, в отличие от отца, управлял страной преимущественно из одной постоянной резиденции. За время пребывания на престоле он только на 2 года приехал в Португалию, после вступления на трон в 1580 г. Карл V постоянно участвовал в военных походах. Совсем другим был Филипп 2 Испанский. Король отправлял в военные походы своих генералов.
Перенос резиденции
В 1561 г. Филипп переехал в Мадрид. С 1563 по 1568 год рядом с ним был сооружен Эскориал. Это был символический центр власти. В нем находились резиденция, династическая усыпальница и монастырь. С переносом центральных органов управления и своего двора король осуществил то, что в Англии и Франции уже завершилось. С того момента Мадрид стал приобретать черты столицы.
Стиль правления
Филипп четко следовал советам отца, старался следить за тем, чтобы не стать зависимым от отдельных советников. В целом стиль его правления можно назвать бюрократическим и авторитарным. Немногие представители высшей аристократии были привлечены в центральный аппарат управления для решения военных и внешнеполитических задач. Одним из таких лиц, например, был На грандов Филипп 2 Испанский возлагал обязанности послов при европейских дворах. При этом он все же удалял их от центрального управления. Ключевыми помощниками были преимущественно ученые правоведы, зачастую имевшие духовные звания. В большинстве своем они получили образование в ведущих колледжах и университетах Кастилии.
Они выступали в качестве ключевых органов управления. Советы развивались со времен католических правителей. Карл V усовершенствовал их структуру. Часть органов была наделена довольно емкими функциями. В частности, Госсовет решал важнейшие внешнеполитические вопросы, Финансовый совет был ответственен за денежное обращение. При Филиппе окончательно был сформирован орган, ведавший военной политикой. Надрегиональной компетенцией обладал созданный в 1483 г. Совет инквизиции. Именно он стал ключевой центральной структурой власти при Филиппе. Прочие совещательные органы наделялись преимущественно региональной компетенцией. К примеру, в стране действовали Советы Арагона, Кастилии, заморских территорий. В 1555 г. выделился самостоятельный орган, ведавший делами Италии. По ходу возникновения новых задач Филипп 2 Испанский создавал Советы Нидерландов и Португалии. Коллегиальные органы наделялись судебными, законодательными и административными полномочиями. Эти структуры оказывали содействие монарху при решении тех или иных вопросов и использовались для обмена мнениями.
Принцип взаимодействия с органами власти
Филипп достаточно редко присутствовал на заседаниях Советов. Обычно совещательные структуры предоставляли проекты решений в письменном виде в форме рекомендаций. В качестве посредников выступали секретари. Они также являлись членами Советов. В восьмидесятые годы эти секретари были объединены в хунту. Она превратилась при Филиппе в важнейший орган управления. Монарх при взаимодействии с совещательными структурами, секретарями и другими ответственными чиновниками руководствовался принципом "разделяй и властвуй". Советы проводили заседания отдельно друг от друга. Зачастую даже секретари и небольшой круг сотрудников не были полностью информированы обо всех вопросах.
Наказания
Филипп не терпел пренебрежения чиновников к их обязанностям. Если кто-либо был замечен в использовании своего положения в корыстных целях или неисполнении поставленных задач, его тут же лишали должности и удаляли от двора. Такая участь, например, постигла секретарей Антонио Переса и Франсиско де Эрасо. Они были заключены под стражу. Периодически терял доверие и герцог Альба из-за самоуправства в Нидерландах. Аресту подвергся и дон Карлос - сын Филиппа. Смерть наследника спасла страну от глубокого внешне- и внутриполитического кризиса. Стоит отметить общественный резонанс, возникший при этих событиях. Современники Филиппа ни на мгновение не сомневались, что решительность монарха обуславливается государственной необходимостью обеспечивать защиту династических интересов. Вместе с этим, жесткость правителя создала почву для политической пропаганды, запущенной противниками. По всей Европе она прошла под названием legenda negra. Ее отзвуки стали основой для произведений немецких писателей Ф. Шиллера ("Дон Карлос"), Г. Манна, Т. Манна.
Революция в Нидерландах
Восстание было в значительной степени обусловлено действиями Филиппа. Он неукоснительно вводил и укреплял в Нидерландах инквизицию. Усиливались гонения на мусульман, протестантов, евреев. Нидерландцы ненавидели монарха. На все поступавшие к нему жалобы и просьбы он отвечал распоряжениями давить еретиков, не проявляя никакого снисхождения. В 1565-1567 годах восстание разрослось. Тогда Филипп направил в страну Альбу - одного из выдающихся генералов. Все его преемники не могли заключить мир с Нидерландами. Филипп всегда был против каких-либо компромиссов. Он сидел в своей резиденции и оттуда направлял письма с приказами своим ставленникам. В 1581 г. генеральными штатами в Гааге было объявлено, что Филипп лишен своих владений в Нидерландах. В тот же момент против монарха выдвинулась Англия.
"Непобедимая армада"
После смерти своей первой жены Марии Филипп хотел сочетаться браком с ее преемницей Елизаветой. Однако последняя отклонила предложение. По мере роста успехов Нидерландов Елизавета проявляла все больше сочувствия к их делам. Искатель приключений под покровительством английского правительства нападал на испанские берега. Елизавета отправила в Нидерланды помощь - большой отряд пехотинцев и артиллерии. В свою очередь Филипп решил нанести ей решительный удар. В 1588 г. он направил к английским берегам огромную флотилию - "Непобедимую армаду". Но в походе почти все корабли (а их было 130) были потеряны в буре и при нападениях вражеских судов. Мир с Елизаветой Филипп так и не заключил. До самой его смерти страна подвергалась нападениям англичан. Казна Испании была истощена. Денег не было даже для создания хотя бы небольшого оборонительного флота.
Потомки
За все время правления четыре раза сочетался браком Филипп 2 Испанский. Дети у него были разнополые. Первый сын - дон Карлос - родился от Марии Португальской. Она скончалась после появления первенца на свет. От второй жены - Марии Тюдор - детей у Филиппа не было. При этом дон Карлос скончался при достаточно странных обстоятельствах. Известно, что он страдал душевной болезнью. В третьем браке с родились дочери. Одна из них стала править в Южных Нидерландах. Ее же Филипп попытался сделать королевой Франции. Что касается наследника трона, то им стал единственный сын монарха. Филипп 3 родился в браке с Изначально она была предназначена для дона Карлоса. Из истории известно, что Филипп 2 часто менял любовниц. Многочисленные войны, варварство по отношению к торговому и трудовому населению за религиозные убеждения разорили некогда богатое государство, которым правил Филипп 2 Испанский. Конец жизни он провел в физических страданиях. У него развилась подагра.
Оценка личности
Протестантские и католические авторы характеризуют Филиппа 2 абсолютно по-разному. Первые описывают монарха как кровавого монстра, приписывая ему разнообразные пороки. При этом они подчеркивают его неприятную, отталкивающую внешность. Во дворе правителя царила атмосфера подозрительности. Управление государством сопровождалось гнусными интригами. При этом Филипп считался покровителем и тонким ценителем искусства. В период его правления литература, живопись переживали свой Золотой век. Именно в этот период миру стали известны Эль Греко, Лопе де Вега. Расцвет продолжался вплоть до второй половины 17 столетия. В коллекции Филиппа были редкие полотна со всей Европы. Выше уже упоминалась его любовь к книгам. В его библиотеке были собрания сочинений Коперника, Эразма. Несмотря на истощение казны к концу жизни Филиппа, страна в период его правления вышла на международную арену как могущественное государство. Во многом этому способствовала политика отца монарха - Карла V. Однако мнительность, подозрительность, жестокость Филиппа 2 разрушили страну.
Общий взгляд на эпоху международной борьбы между католицизмом и протестантизмом. – Смысл этой борьбы в культурной истории Европы. – Габсбурги и Франция. – Католическая политика и роль в ней Испании. – Отношение между папством, иезуитами и Филиппом II. – Испанский католицизм. – Силы Испании. – Испанская инквизиция. – Личный характер Филиппа II. – Филипп II и Англия. – Отношения между Англией, Шотландией, Францией и Испанией при Елизавете и Филиппе II. – Казнь Марии Стюарт и непобедимая армада. – Неудачи Филиппа II в конце его царствования. – Упадок Испании.
Портрет Филиппа II. Художник С. Ангиссола, ок. 1564
Католическая реакция действовала не только литературной полемикой с протестантами или теми педагогическими и дипломатическими средствами, которыми так хорошо в её целях пользовались иезуиты, не только жгла людей и книги в отдельных католических странах и добивалась в них издания законов, запрещавших самое существование «еретиков», но располагала еще и силами католических государств и международных союзов, заключавшихся для вооруженной борьбы с протестантизмом во всей Европе. За непродолжительными и, в сущности, имевшими местный характер религиозными междоусобиями в Швейцарии и Германии в первой половине XVI в. наступает эпоха страшных религиозных войн, получивших международный характер, – эпоха, охватывающая собою целое столетие и распадающаяся, на «век» Филиппа II Испанского, главного деятеля международной реакции во второй половине XVI столетия, и на времена тридцатилетней войны в первой половине XVII века. Едва окончилась шмалькальденская война и заключен был аугсбургский религиозный мир, признавший за лютеранизмом право на существование в Германии (1555), едва окончилась со смертью Марии Тюдор (1558) католическая реакция в Англии и в этой стране стал утверждаться англиканизм, едва религиозно‑политическая революция (1559) ввела кальвинизм в Шотландии, как начинаются религиозные войны во Франции, а затем восстание Нидерландов против Филиппа II. Католики отдельных стран протягивают друг другу руку, возлагая свои надежды и в Шотландии, и в Англии, и во Франции на могущественную Испанию. Её фанатический и деспотический король становится во главе международной реакции, пользуясь не только собственными средствами, какие доставляла ему громадная монархия, но и поддержкою католических партий в отдельных странах, и всякого рода помощью папского престола, на котором сидели теперь фанатики реакции. Конечно, это заставляло и протестантов разных государств сближаться между собою: кальвинисты в Шотландии, во Франции, в Нидерландах и английские протестанты считали свое дело общим. Современница Филиппа II на английском престоле, королева Елизавета, которую папа объявил незаконнорожденною, права которой на корону оспаривали в пользу Марии Стюарт, и против которой составлялись католические заговоры в самой Англии, сама была всем этим вынуждена оказывать содействие протестантам в Шотландии, в Нидерландах, во Франции. Реакционным попыткам Филиппа II был дан отпор. В 1588 г. потерпела крушение его «непобедимая армада», посланная на завоевание Англии; в 1589 г. во Франции вступил на престол Генрих IV, умиротворивший страну после внутренней смуты и в одном и том же году (1598?) давший свободу вероисповедания протестантам и заключивший мир с Испанией, которая вмешалась было в религиозную войну во Франции; наконец, и Нидерланды успешно вели борьбу с Филиппом II и вскоре после его смерти принудили его преемника заключить перемирие. Но едва окончились эти войны, раздиравшие крайний запад Европы, как в другой её части начала готовиться новая религиозная борьба. Генрих IV, еще в восьмидесятых годах XVI в. предлагавший Елизавете Английской устройство общего протестантского союза, мечтал о нем и в конце своей жизни, обратив теперь взоры на Германию, где раздоры между католиками и протестантами грозили уже междоусобием. Только насильственная смерть от руки католического фанатика (1610) положила конец его планам относительно новой борьбы. В это время только что (1609) в силу перемирия, заключенного на двенадцать лет, прекратилась война между католической Испанией и протестантской Голландией, чтобы в скором времени возобновиться опять, а в Германии уже заключались протестантская уния (1608) и католическая лига (1609), которым через десять лет после того пришлось вступить между собою в вооруженную борьбу. Последнее случилось как раз в то время, как снова начались враждебные действия между Испанией и Голландией, во Франции гугеноты произвели новое восстание, а на северо-востоке шла война между протестантской Швецией и католической Польшей. Польский король Сигизмунд III из шведской династии Ваза, лишившийся вследствие своей приверженности шведской короны, оспаривал последнюю у дяди своего Карла IX и двоюродного брата Густава‑Адольфа, помышляя о реставрации католицизма в Швеции.
Таким образом в международной политике второй половины XVI и первой половины XVII века мы видим разделение европейских государств на два вероисповедных лагеря. Из них и большею сплоченностью, и более агрессивным характером отличался лагерь католический, во главе которого стояли Габсбурги, сначала испанские (во времена Филиппа II), потом австрийские (в тридцатилетней войне). Если бы в XVI в. Филиппу II удалось сломить сопротивление Нидерландов, приобрести Францию для своего дома, а Англию с Шотландией превратить в одну католическую Британию, если бы в XVII веке осуществились стремления императоров Фердинанда II и Фердинанда III подавить протестантизм в центре Европы, а Сигизмунд III справился с Швецией и с Москвою и употребил часть тех сил, какие действовали в России в так называемое смутное время, для борьбы на западе Европы в интересах католицизма, – победа реакции была бы полною. Но и у протестантизма явились защитники в лице таких государей и политических деятелей, как Елизавета, Вильгельм Оранский, Генрих IV и Густав‑Адольф, и в лице целых народов, национальной независимости которых грозила католическая реакция. Действительно, борьба принимала такой характер, что и Шотландии в царствование Марии Стюарт, и Англии при Елизавете, и Нидерландам при Вильгельме Оранском, и Швеции при Карле IX и Густаве‑Адольфе приходилось отстаивать свою независимость, тогда как в католическом лагере господствовало стремление к политической гегемонии над Европой, бывшее у Габсбургов наследием средневековой империи, на восстановление которой столько было положено труда Карлом V. Таким образом католицизм, соединявшийся в габсбургских владениях с подавлением духовной и политической свободы, стремился в международной политике к подавлению национальной независимости, и, наоборот, протестантизм, содействовавший в таких государствах, как Голландия и Англия, культурному развитию и политической свободе, связывал свое дело с делом национальной независимости. Вот почему можно сказать, что с точки зрения современного историка, изучающего общую эволюцию культурно‑социальных направлений, международная борьба между католицизмом и протестантизмом была и борьбою между культурной реакцией, абсолютизмом и порабощением национальностей, с одной стороны, и культурным развитием, политической свободой и национальною независимостью, с другой. Конечно, при более детальном изучении всех войн той эпохи и даже при поверхностном знакомстве с каждою из них в отдельности мы обнаруживаем и иные причины их происхождения. Некоторые из этих причин сами по себе могли действовать даже сильнее, чем религиозный интерес, но все эти причины (династические, национальные, политические, экономические и т. п.) не имели такой принципиальной связи между собою, какую обнаруживали на протяжении столетия и в разных странах все эти попытки искоренения протестантизма.
Мы уже говорили, что главными деятелями международной реакции были испанские и австрийские Габсбурги, наследовавшие от Карла V его обширные владения, его стремление к гегемонии в Европе, его политическую связь с католицизмом, но вместе со всем этим соперничество с Францией. Династическое соперничество Габсбургов с Валуа, а впоследствии и с Бурбонами, выразившееся в первой половине XVI века в войнах Карла V и Франциска I, было фактором, усложнявшим международные отношения католицизма и протестантизма. Габсбурги и Франция находились в противоположных лагерях, когда во Франции политические соображения брали перевес над интересами католицизма. Могущество Габсбургов грозило политическому равновесию: с Франциска I и Генриха II, которые вступали в сношения с протестантскими князьями Германии против Карла V, до открытого участия Франции в тридцатилетней войне в союзе с протестантами, т. е. в течение целого века мы наблюдаем антигабсбургскую тенденцию французской политики, по необходимости делавшуюся протестантскою, за исключением моментов господства во Франции реакционного направления. Конечно, для Испании было особенно важно поддержать во Франции католическую реакцию, чем и объясняется испанское вмешательство в религиозные войны, происходившие во Франции. Своею антигабсбургскою политикою Франция одна из первых эмансипировала международные отношения от вероисповедного характера, который им навязывала борьба католицизма с протестантизмом. Впрочем, отдельные факты такого рода представляет нам и политика самого Филиппа II: и он, например, противодействовал французскому католическому влиянию в Шотландии, когда последняя делалась протестантскою, что равным образом указывает на небезусловность политических комбинаций, основанных на вероисповедных началах.
На службе у католической реакции обессилили себя все державы, которые действовали в её интересах на поприще международной политики. Ранее всего это почувствовала на себе Испанская монархия при Филиппе II, обширные предприятия которого, связанные с задачами католической реакции в разных странах, в соединении с внутренним духовным и политическим гнетом привели государство к упадку. Во время тридцатилетней войны точно так же нанесла и себе, и всей Германии удар Австрия, как в XVIII в. погубила себя и Польша своею связью с католической реакцией. После тридцатилетней войны, т.е. во второй половине XVII в. наследие габсбургской политики переходит к Франции, которая с крайним абсолютизмом и католической реакцией внутри соединяла тогда стремление к европейской гегемонии. Таким образом католическая политика представляла из себя целую систему подавления всякой свободы – политической, религиозной, национальной, а на службе у этой политики были в разное время разные государства. Наоборот, протестантизм при столкновении с этой системой защищал свободу, как это случилось и во второй половине XVII в., когда против Людовика XIV боролись протестантские Голландия и Англия, своею второю революцией утвердившая у себя и политическую свободу, и свободу религиозную. Мы сделали бы, однако, ошибку, если бы приписали возникновение этой системы только второй половине XVI в. вообще и Филиппу II в частности: настоящим её родоначальником был все‑таки Карл V с его представлением государства, как абсолютной монархии, опирающейся на католическую церковь и не знающей национальных различий, а элементами, из которых складывалось такое представление, были и политическое учение Макиавелли, столь популярное у государей XVI в., и религиозно‑политический деспотизм с инквизицией в роли государственного орудия, установившийся в Испании еще при деде и бабке Карла V, и сама средневековая идея космополитической Священной Римской империи. Филипп II только продолжал действовать в духе своего отца, с большим, пожалуй, фанатизмом и в более определенных видах католической реакции, едва только начавшейся при его отце. Вообще во второй половине XVI в. католическая политика становится более фанатичной, и наступление католической реакции делает её вероисповедный характер более интенсивным.
Как мы уже видели, папство изменило свою политику и искало союза с католическими государями. Во второй половине XVI в. наиболее желанным для них союзником был именно Филипп II . Хотя он и не любил чужого, даже папского вмешательства во внутренние дела Испании, и протестовал против буллы Пия V (1566–1572) In coena domini, подвергавшей анафеме нарушителей папских прав, тем не менее папы всячески ему помогали. Безусловное подчинение папства политике Филиппа II началось еще при Пии IV. Пий V одобрял меры Филиппа II в Нидерландах; а Григорий XIII посылал ему деньги для войны с Англией и Нидерландами; то же делал и Григорий XIV, употребив на это большие средства, собранные его предшественником Сикстом V. Впрочем, те же папы, которые помогали испанскому королю, посылали деньги и католической партии во Франции в период религиозных войн. Дело в том, что в курии существовала, кроме испанской, и французская партия. Избранный этою партией Климент VIII даже искал себе опоры во враге Филиппа II, Генрихе IV, когда последний принял католицизм. Общей политикой папства было поддерживать равновесие между католическими державами, так что им было крайне неприятно соперничество между Испанией и Францией, мешавшее совокупному действию обеих держав в борьбе с протестантами, хотя это же соперничество охраняло курию от окончательного порабощения Испанией. Иезуиты также оказывали большую помощь Филиппу II, несмотря на то, что он сначала относился к ним недружелюбно. При помощи иезуитов он овладел, например, Португалией (1580); они содействовали ему и в его попытках овладеть Францией и были ревностными его помощниками в подавлении Нидерландов и борьбе с Англией; наконец, они сильно способствовали искоренению протестантизма и поддержке католицизма в той части Нидерландов, которая осталась верной Габсбургам. Первые генералы ордена были притом испанцы. Когда в генералы бйли выбраны сначала один нидерландец (Меркуриан), а затем неаполитанец Клавдий Аквавива (1582–1615), испанские иезуиты были этим крайне недовольны. Филипп II и доминиканская инквизиция, имея на своей стороне и папу Климента VIII, соединились с ними против этого деспотического генерала; но дело кончилось тем, что Аквавива, одолевший своих противников, прямо перешел от испанского союза к дружбе с Францией. Таким образом и курия, и иезуиты только в конце его царствования охладели к чисто испанским интересам.
В общей истории Европы на долю отдельных народов выпадала далеко не одинаковая роль. В той реакционно‑католической политике, общий очерк которой нам нужно было предпослать более подробному рассмотрению религиозных войн во второй половине XVI в., первенствующею державою была Испания, Можно сказать, что в Испании и нация, и король прямо были созданы для того, чтобы играть эту реакционную роль. Испания XVI столетия в культурном отношении жила еще совершенно в средних веках: католицизм господствовал здесь так же безраздельно, как в остальной Европе разве в эпоху крестовых походов, Известно, что испанская нация в течение целых семи веков боролась с мусульманами, отвоевывая у них каждую пядь земли, совершенно отожествив свое национальное существование с принадлежностью к католической церкви. Сама церковь продолжала здесь быть воинствующею, делая одно дело с нацией, религиозный энтузиазм которой доходил до настоящего фанатизма. Эта‑то нация и дала Европе орден иезуитов, дала Филиппа II. В XVI веке католический фанатизм соединился здесь с крайним политическим деспотизмом. Королевскому абсолютизму начало было положено еще Фердинандом Арагонским и Изабеллой Кастильской. Уже при них, в конце XV века, одним из могущественнейших орудий для подавления свободы в стране сделалась знаменитая испанская инквизиция, послужившая в сороковых годах XVI в. образцом для организации центрального инквизиционного судилища и в Риме: это учреждение было в Испании не только судом по делам ереси, но и по делам политического характера, орудием утверждавшегося абсолютизма. И Карл V особенно хлопотал о водворении абсолютизма в Испании, оставив без изменения те политические формы, какие нашел при своем вступлении на престол в Нидерландах и в Германии. Но этот государь не был еще так тесно связан с испанским народом, как его сын, который почти с самого начала своего царствования (1559 г.) не покидал Испании, бывшей при том его родиной. Карл V передал Филиппу II власть вполне уже упроченною, и новый король мог пользоваться самым широким произволом, опираясь на инквизицию. Духовенство в испанских владениях было ему подчинено, но он хотел еще владычествовать и над самим папством. Фанатизм, характеризующий всю его политику, отнюдь не доводил его до каких бы то ни было уступок папам; упомянутая выше булла In coena Domini была им запрещена во всех испанских владениях, несмотря на угрозы папы по адресу Филиппа II. Фанатический народ и деспотический государь были как бы предназначены именно к тому, чтобы выступить в качестве реакционной силы в международной политике.
От своего отца Филипп II получил, кроме Испании, итальянские владения (Сицилию, Неаполь, Милан), Бургундию, Нидерланды и богатые американские колонии. Это обширное государство в одной Европе имело около 20 миллионов жителей, тогда как во Франции было лишь около 10 миллионов, а в Англии около 5 миллионов. У него были громадные средства, лучшая в то время армия, самые искусные полководцы, первый в мире флот (нанесший при Филиппе II в 1571 г. поражение туркам при Лепанто). Все это само по себе и без той помощи, которую оказывали испанской политике папство, иезуиты и католики разных стран, давало перевес Испании над её политическими противниками и позволяло её королю, увеличившему свои владения присоединением Португалии, мечтать о гегемонии в Европе. С такими средствами Филипп II, унаследовавший государственную идею своего отца, мог действительно помышлять и о полном объединении своих владений, и о подчинении своей политике остальной Европы, и о том, чтобы, истребив ересь в своем государстве, утвердить господство католицизма и в других странах.
В Испании подавление «ереси» не представляло больших затруднений. И самих еретиков мало было в Испании, и народ сочувствовал казням (auto da fe) «еретиков». Инквизиция, захватывавшая для допросов гораздо более людей, чем нужно было для охраны чистоты католической веры, находилась в полной зависимости от короля и действовала в королевских интересах. Члены инквизиционного трибунала назначались монархом, имения осужденных конфисковывались. Кроме ереси, был еще другой грех, за который можно было попасть в руки инквизиторов, – тайная склонность к мусульманству; тот, кого в этом заподозревали, должен был доказывать, что четыре поколения его предков были чистыми испанцами, т.е. никто из них не вступал в браки с маврами или морисками, насильно обращенными в христианство при Фердинанде Католике и Изабелле Кастильской. но остававшимися всегда в сильном подозрении у правительства и инквизиции. Общие гонения на морисков, усмирение их восстания, вызванного этими гонениями, и последовавшее затем жестокое изгнание этого народца свидетельствуют также о том, на что был способен испанский фанатический деспотизм.
Что касается до протестантизма, то среди образованных классов испанского общества он нашел некоторое количество приверженцев. Уже сама связь, установившаяся между Испанией и Германией с избранием Карла в императоры, содействовала распространению в Испании сочинений Лютера. В середине XVI в. здесь существовали уже тайные протестантские общины в Севилье, Вальядолиде и некоторых других местах. В 1558 г. властями было открыто случайно одно из таких протестантских сообществ. Инквизиция тотчас же произвела массу арестов, и Карл V, бывший тогда еще в живых, потребовал самого строгого наказания виновных. Сожжение осужденных инквизицией еретиков происходило в присутствии Филиппа II, его побочного брата Дон Жуана Австрийского и сына Дона Карлоса. При этом король вынул меч и поклялся защищать инквизицию, её слуг и её решения, прибавив, что «если бы и его сын впал в ересь, он сам принес бы дров на костер, чтобы его сжечь». Даже примас испанский, архиепископ толедский, Варфоломей Карранза, на руках которого скончался Карл V, был арестован (1559) за склонность к лютеранству, и только папское заступничество спасло его от костра. Такими энергичными мерами в самом же начале своего царствования Филипп II сразу очистил Испанию от «еретиков». Отдельные жертвы были, впрочем, и в следующие годы.
По своему мрачному фанатизму и по другим своим свойствам Филипп II как нельзя более годился для той роли, которую ему пришлось играть и по своим национальным и политическим традициям. Холодный, сосредоточенный и сдержанный, не способный к непосредственным порывам и недоступный никакому мягкому чувству, нелюдимый, надменный и напыщенный, он был настоящим мизантропом. Поэтому он никогда и никому не внушал к себе расположения: когда в 1548 г. он предпринял, по желанию отца, путешествие по Европе, то «весьма мало понравился итальянцам, возбудил отвращение к себе во фламандцах и ненависть в немцах», как сказано было в одном дипломатическом донесении. Все бессердечие Филиппа II особенно проявилось в трагической судьбе его старшего сына Дона Карлоса, столь неосновательно идеализированного Шиллером. Болезненный и взбалмошный, малоспособный, но уже обнаруживавший задатки жестокости, инфант жил не в ладах с отцом, который боялся со своей стороны, что его наследник окажется неспособным продолжать исполнение его политических и церковных планов. Однажды принц признался своему духовнику в злоумышлении на жизнь отца. Узнав об этом, Филипп II в ночь на 20 января 1568 г. лично арестовал сына и холодно отвечал на его дикие ругательства, что теперь будет обращаться с ним не как отец, а как король. Через полгода после этого Дон Карлос умер в тюрьме, доведенный до полного отчаяния своим отцом, который не сдавался ни на какие мольбы несчастного. Известно, что он решил себя уморить сначала голодом, но потом неумеренно набросился на пищу и ледяное питье, что и было, кажется, причиною его предсмертной болезни. С мрачной жестокостью Филипп II соединял страшное упорство в достижении своих целей. Он был лишен выдающихся способностей, у него не было ни умственной живости, ни любви к знанию, но он все‑таки отличался большим трудолюбием, входил сам во все мелочи управления, прекрасно знал, что где делается, и насквозь видел каждого своего сановника или генерала. Поэтому он был весьма добросовестным исполнителем, лишенным какой бы то ни было творческой мысли: его политика была, в сущности, политикой Карла V и вытекала из требований, которые ему, как католическому государю, предъявляла тогдашняя реакция. Весьма добросовестно исполняя предписания церкви насчет молитв, посещения мессы, постов, исповеди, он не менее аккуратно следил за тем, чтобы и во всей Испании господствовало такое же строгое отношение к религии, и прибегал для поддержки католицизма и своего деспотизма к шпионству, интригам, тайным убийствам и казням. На свою роль в европейской политике он смотрел, как на выполнение миссии свыше, и не жалел средств для осуществления своих планов. С этою целью он широко пользовался и церковными доходами в своем государстве к неудовольствию пап и клира, которые, однако, опасались слишком идти с ним в разрез, видя в Испании главную политическую силу реакции. Можно положительно сказать, что Филипп II не только духовно убил, но и материально разорил Испанию своими предприятиями, направленными к подавлению протестантизма и утверждению испанского владычества.
Филипп II деятельно вмешивался в дела других государств. Мы остановимся здесь пока на одном вмешательстве его в дела Англии и Шотландии, так как о других фактах подобного рода речь будет идти при рассмотрении истории других стран.
Королева Елизавета Тюдор, 1590-е
Отношения Филиппа II к Англии начались еще, когда он был наследником испанского престола. Карл V, мечтавший одно время о передаче своему сыну императорской короны, думал вознаградить себя за постигшую его в этом деле неудачу на счет Англии, женив Филиппа на Марии Тюдор, искавшей себе опоры в той реакции, которую она начала в Англии. Брак этот был бездетен, да и сам Филипп не долго оставался в Лондоне, а в 1558 г. Мария умерла. На престол вступила Елизавета, и в Англии произошла реставрация англиканизма как раз в то время, когда в Испании подавлялась ересь страшными auto da fe. В царствование новой королевы Англия пришла во враждебное столкновение с Испанией. Во‑первых, как мы видели, политические обстоятельства принудили Елизавету сделаться защитницей протестантизма не только у себя, но и в других государствах, а это, конечно, должно было особенно вооружить против неё всех вождей католической реакции. Во‑вторых, между Испанией, сильной своим флотом, и Англией, которая при Елизавете тоже начинала морскую политику, возникло соперничество и на этом поприще. Наконец, Елизавета отвергла руку Филиппа II, не желавшего выпускать Англию из своей политической комбинации, и гордый испанец не мог ей этого простить. Сначала Елизавета держала себя весьма примирительно по отношению к курии, к Испании и к своим собственным католическим подданным. Она даже нередко высказывалась в католическом смысле, манила католиков надеждой на свой брак с одним из габсбургских принцев, вовсе не думая на самом деле накладывать на себя брачные узы, и защищала англичан‑католиков от нетерпимости англиканских прелатов, по крайней мере, относилась к католикам терпимее, нежели к пуританам, в которых ее пугал демократический дух. Политика требовала именно такого отношения к Испании и к католицизму: с одной стороны, Филипп II был единственным союзником Англии против Франции и Шотландии, а с другой – в северных и западных графствах Англии, в Уэльсе и Ирландии было очень много католиков, с которыми тоже приходилось считаться. Поэтому Елизавета с большим искусством лавировала в начале своего царствования между противоположными направлениями, остановившись для самой Англии на англиканском компромиссе между католицизмом и протестантизмом и избегая резкостей во внешней политике. Главный советник Елизаветы Вильям Сесиль, впоследствии лорд Бёрлей (Burghley), которому некоторые новейшие историки склонны приписывать все главные деяния царствования Елизаветы во внешней политике, склонял королеву к более решительному протестантизму, желая сделать из Англии его оплот и руководящее государство во всей Европе. Еще ближе стоял к протестантизму любимец королевы, граф Лейстер, мечтавший даже сделаться её супругом. Прежде всего заставили Елизавету оказать помощь соседним протестантам шотландские дела, когда Мария Стюарт объявила себя королевой Англии и Ирландии, присоединив этот титул к своему и своего мужа титулу королевы и короля Франции и Шотландии. Благодаря поддержке Елизаветы, в Шотландии была ослаблена королевская власть, и введен протестантизм (1560), а также расторгнут и её союз с Францией. Но и после этого Мария Стюарт оставалась постоянной угрозой для Елизаветы. Будучи строгой католичкой, она вскоре после своего второго брака вступила в весьма деятельные сношения с Филиппом II (около 1565 г.) и стала стремиться к реставрации католицизма в Шотландии и Англии: ей уже представлялась будущая католическая Великобритания под её абсолютною властью. Агент папы и французских дядей Марии, герцогов Гизов, врагов протестантизма, пьемонтец Давид Риччио, сделался в качестве её секретаря главным её посредником в сношениях с Испанией, с курией и с Францией, где уже разгорелась религиозная борьба. Между тем ей самой не удалось удержаться на престоле, и пришлось искать спасения от возмутившихся подданных бегством в Англию (1568). Елизавета задержала ее навеки у себя, стеснив её свободу настолько, чтобы вызвать к себе с её стороны страстную ненависть, но не настолько, чтобы лишить ее всякой возможности составлять заговоры для своего освобождения. Длинный ряд таких заговоров открывается заговором герцога Норфолька, желавшего освободить Марию, жениться на ней и сделаться королем сначала Шотландии, а потом и Англии. Мария Стюарт с самого начала обращалась за помощью и к Филиппу II, и к французскому королю Карлу IX, но один был занят войною с маврами и подавлением нидерландского восстания, другой вел войну со своими протестантскими подданными. Испания и Франция дали, однако, свое согласие на предприятие Норфолька, надеявшегося на более деятельную помощь с их стороны и соединившего свой честолюбивый план с недовольством английских католиков. Между тем отношения Англии и Испании сделались весьма натянутыми: испанские корабли, везшие деньги в Нидерланды и зашедшие в английские порты от пиратов, были задержаны по приказанию Елизаветы, а Испания поступила таким же образом с английскими кораблями. Как раз в это время заговор был открыт, и оказалось, что в числе его участников были даже некоторые ближайшие советники Елизаветы, склонявшие ее к мирным переговорам с Испанией. Одновременно с этим на севёре в Англии началось католическое восстание, в котором участвовали местная аристократия и народ; толпы под знаменем распятого Христа истребляли признаки протестантизма в церквах и восстановляли католический культ (1569). Это восстание было уже подавлено, когда папа объявил, что он освобождает подданных Елизаветы от присяги, данной ими еретичке. Вместе с этим и Норфольк, сначала помилованный королевой, снова вступил в переговоры с курией и Испанией, дав им обещание принять католицизм. Филипп II опасался в это время брака Елизаветы с французским принцем, грозившего соединением Франции и Англии против Испании, и обещал военную помощь заговору. Особенно нравилась тогда католикам мысль взять в плен или даже убить Елизавету. Испанский король сам думал, что это было бы наиболее простое средство, и даже подвергал его обсуждению своих советников. Новый заговор был, однако, открыт, и Норфольк теперь поплатился за него головою (1572). С этого момента, когда во Франции как раз свирепствовало междоусобие и вскоре произошла Варфоломеевская ночь, а в Нидерландах господствовал террор герцога Альбы, прежние сносные отношения между Елизаветою и католическим миром сделались совершенно невозможными. После подавления первого восстания парламент объявил государственной изменой нападение на законность королевы и государственным преступлением всякую попытку ниспровергнуть англиканскую церковь (1571). Католиков, продолжавших свои заговоры, стали преследовать весьма строго, но это только еще больше их раздражало против Елизаветы и протестантизма. Так как все свои надежды они по‑прежнему возлагали на Марию Стюарт, то протестантские богословы, юристы и обе палаты парламента стали все громче и громче требовать предания казни пленной шотландской королевы, как самого опасного врага Англии и епископальной церкви. Важно было и изменение в международном положении Англии. Известие об избиении французских протестантов в ночь св. Варфоломея возбудило страшное негодование в Англии и Шотландии. Принимая французского посла, Елизавета явилась на аудиенцию в трауре и объявила послу, что в этом деле видит со стороны Франции измену, и что она, иностранная королева, не может полагаться на людей, подвинувших своего государя на убийство собственных подданных. Потребность в самообороне подсказывала Елизавете необходимость оказывать помощь континентальным протестантам, боровшимся против католических государей, тем более, что и папа, и испанский король возбуждали против неё её католических подданных. Между прочим, вИрландии в защиту католицизма то и дело подымались восстания против английского владычества. В середине семидесятых годов был даже составлен план основания самостоятельного ирландского королевства с побочным братом Филиппа II, Доном Жуаном Австрийским во главе. Он был сделан около этого времени испанским наместником в Нидерландах, и Мария Стюарт предлагала ему свою руку и даже обещала шотландский престол в том случае, если бы её, тогда еще малолетний, сын Яков VI не был достаточно ревностным католиком. Филипп II в то время еще не решался на исполнение такого плана, требовавшего открытой войны с Англией, но его лондонский посланник (Мендоза) был au courant всех католических заговоров против Елизаветы. В этих заговорах стали участвовать и иезуиты, особенно после того, как в Дуэ, Реймсе и Риме были основаны католические училища для подготовки насадителей католицизма в Англии. Для большинства англичан в эту эпоху королева Елизавета и установленная церковь сделались как бы символами национальной независимости, а протестантская политика королевы до известной степени примиряла с нею даже гонимых ею пуритан. Чем далее, тем все более и более разгоралась борьба, в которой Испания и Англия защищали стремления и интересы двух враждебных вероисповеданий. Елизавета стала помогать во Франции гугенотам, в Нидерландах – гёзам, как назывались защитники национальной, политической и религиозной свободы страны против деспотизма и фанатизма Филиппа II, а католики продолжали по‑прежнему составлять заговоры против Елизаветы. Между прочим, они обратили снова свои взоры на Шотландию, после того как Яков VI, достигнув совершеннолетия (13 лет в 1581 г.), отстранил регентство и приблизил к себе тайного католика Обиньи, действовавшего в интересах папы и католического союза. В Шотландии, по новому плану, должна была образоваться армия под начальством одного из Гизов, главных деятелей католической реакции во Франции, и отсюда вторгнуться в Англию. Мария Стюарт одобрила этот план. Заговор был, однако, открыт, благодаря бдительности Уолсингема (Walsingham), главного раскрывателя заговоров этой эпохи в Англии, державшего на службе у себя массу агентов и шпионов. Елизавета известила кальвинистических лордов Шотландии о грозящей опасности, и те захватили молодого короля, заставив Обиньи (графа Леннокса) бежать во Францию (1582). В следующем году Якову VI удалось освободиться от своих пресвитерианских опекунов, он окружил себя католическими лордами, друзьями своей матери, вошел в сношения с Гизами и даже написал папе письмо, в котором уверял «его святейшество» в преданности и просил у него помощи против врагов; виновники нападения, сделанного на него в предыдущем году, были казнены, имения их конфискованы. Английские католики опять стали питать надежду на появление герцога Гиза с испанскими и французскими войсками на кораблях кастильского флота, хотя Филипп II все еще не решался действовать столь энергичным образом. И этот новый план нападения на Англию сделался известным Елизавете: испанский посланник, посвященный во все его подробности и сносившийся с Марией Стюарт, был выслан из Лондона, и дипломатические сношения между обоими государствами прервались. Для англичан это было как бы новым доказательством того, что дело протестантизма должно быть их национальным делом, и парламент объявил, что в случае насильственной смерти Елизаветы Мария Стюарт и её потомство будут лишены прав престолонаследия в Англии. С своей стороны Елизавета помогла пресвитерианским лордам в Шотландии взять верх, а в 1586 г. Яков VI вынужден был даже заключить оборонительный союз с Англией. Незадолго перед этим (1585) Елизавета оказала вооруженную помощь восставшим нидерландцам под предводительством графа Лейстера, потом послала флот под начальством Дрека (Drake) в Вест‑Индию.
Мария Стюарт. Картина Франсуа Клуэ, ок. 1559-1560
Решительная политика Елизаветы в середине восьмидесятых годов нашла сильную поддержку в нации и в парламенте. В 1586 г. был открыт новый план убиения королевы. Главными его участниками были некто Севедж, видевший в этом убийстве, по внушению реймсской католической семинарии, богоугодное дело, и дворянин Бабингтон, и о нем знала Мария Стюарт. Уолсингем сумел перехватывать её переписку с Бабингтоном. На этот раз сама Мария Стюарт сложила голову на плахе (1587).
Это были годы наибольшего ожесточения в борьбе между католицизмом и протестантизмом: в Нидерландах после формального отложения одной их части от испанской монархии (1581) и после убиения (1584) главного защитника их свободы, Вильгельма Оранского, велась по‑прежнему война, во Франции свирепствовало междоусобие, превратившееся в так называемую «войну трех Генрихов» (1588 – 1589), и временно торжествовала католическая лига. Внутренние смуты во Франции, относившейся к Филиппу II враждебно, развязывали ему руки для того, чтобы, не боясь союза Англии с Францией, отомстить Елизавете за все, что только мог ей он поставить в вину: за помощь, оказанную ею Нидерландам, за смерть Марии Стюарт, главной надежды английских и шотландских католиков. Теперь Филипп II счел время удобным для того, чтобы привести в исполнение уже давно существовавший план завоевания Англии для возвращения её католицизму. Он не смотрел на то, что нидерландское восстание не было еще подавлено, и что армия, которая сражалась против мятежников, не могла быть поэтому употреблена в дело, хотя многие советовали ему подождать, по крайней мере, до того времени, когда его войско и флот лучше утвердятся в некоторых прибрежных пунктах восставших Нидерландов. К лету 1588 г. был готов громадный флот из 130 кораблей с 30 тысячами людей, чтобы двинуться на Англию и соединиться с таким же войском из Нидерландов. Успеху этой «непобедимой армады» должно было, по-видимому, содействовать и общее положение дел в Европе: во Франции торжествовали Гизы и католическая лига, послушные союзники Филиппа II, Нидерланды, за исключением трех‑четырех прибрежных провинций, были тогда под его властью, в Германии усиливалась католическая реакция, поддерживаемая императором Рудольфом II, папа Сикст V, объявивший Елизавету лишенною покровительства законов и поручивший Филиппу II приведение в исполнение над нею приговора, оказал ему значительную денежную помощь. Успех в Португалии, которую Филипп II подчинил себе незадолго перед тем, еще более окрылял его надежды. Казалось, что Англия была на краю гибели, тем более, что испанский король сумел до поры до времени отклонить подозрения Елизаветы переговорами, но и здесь, как в Нидерландах, он встретил сопротивление со стороны народа, решившегося защищать свою свободу до последней крайности. Елизавета тоже проявила в эту трудную годину настоящее величие духа. Наскоро англичане составили ополчение, укрепили берега, вооружили на частные и общественные пожертвования около 160 небольших, но более подвижных, чем испанские колоссы, кораблей. При помощи бурь этот флот весьма скоро сокрушил «непобедимую армаду», из которой лишь 30 кораблей вернулись под начальством герцога Медины‑Сидонии в Испанию . Собственно говоря, в этой экспедиции Филипп II поставил на карту все свое военное могущество: это был решительный момент в истории Западной Европы, так как гибель «непобедимой армады» была ударом для папской политики, стремившейся к национальному, политическому и религиозному порабощению Западной Европы. Поражение «непобедимой армады» благоприятно было и для английской свободы, которой суждено было впоследствии получить мировое значение, и для независимых Нидерландов, равным образом сыгравших не малую роль в истории Европы, и для Франции, где представители реакции тоже понесли поражение. Последние годы царствования Филиппа II были годами постоянных неудач, которым соответствовало и уменьшение его материальных средств; в Нидерландах северные (отложившиеся в 1581 г.) провинции расширили свои владения на счет южных, где удерживалось испанское владычество; во Франции католическая партия была побеждена, и в последнем году жизни Филиппа II Испании пришлось заключить с Францией мир; в 1596 г. англичане напали у Кадикса на испанский флот и одержали над ним победу, испанская же экспедиция к берегам Ирландии окончилась без всяких результатов; само папство в лице Климента VIII стало более благоприятствовать французской политике.
С конца царствования Филиппа II начинается и внутренний: упадок Испании, который с особою силою обнаруживается после его смерти. Продолжительные войны и тяжелые налоги разорили страну; Англия и Голландия отняли у неё преобладание на морях; промышленность и торговля упали; деспотизм и инквизиция подавили всякую свободу и умственную жизнь. Выиграла только одна католическая церковь, которая имела в стране до 60 архиепископств, чуть не семьсот епископств, более 11 тысяч монастырей с 60 тысячами монахов (46 т.) и монахинь (14 т.) и около 300 т. белого духовенства, владела громадною поземельною собственностью, распоряжалась массою разнообразных учреждений и оказывала безусловное влияние на духовную жизнь нации.
Литература : Прескотт. История царствования Филиппа II. – Ranke. Die Osmanen und die spanische Monarchie im XVI und XVII Jahrhundert. – Philippson. Westeuropa im Zeitalter von Philipp II. – Weisz. L"Espagne depuis Philippe II jusqu"à l"avenement des Bourbons. – Forneron. Histoire de Philippe II. – Morel - Fatio. L"Espagne au XVI et au XVII siècles. – Brix. Geschichte der spanischen Armee. – Сircourt. Histoire des morisques. – Ran k e. Don Carlos. – Gachard. Don Carlos et Philippe II. – De - Mouy. Don Carlos et Philippe II .Maurenbrecher. Don Carlos. – M. Budinger. Don Carlos" Haft und Tod. Соч. по истории реформации в Испании указаны выше. Кроме того, см. ниже сочинения по истории нидерландской революции, а также указанные раньше соч. по истории Англии при Елизавете. К последним нужно еще прибавить Kretzschmer. Die Invasionsprojecte der katholischen Mächte gegen England zur Zeit Elisabeths.
Недавно англ. историк Hale написал о Непобедимой армаде книгу, в которой доказывает, что главной причиной неудачи была неспособность Медины‑Сидонии.
Вконтакте
Сын и наследник императора Священной Римской империи Карла V, Филипп II с 1554 года был королём Неаполя и Сицилии, а с 1556 года, после отказа своего отца от престола стал королём Испании, Нидерландов и обладателем всех заморских владений Испании. В 1580 году присоединил также Португалию и стал её королём, Филиппом I.
Детство и воспитание
Отец Филиппа II Карл V был императором Священной Римской империи и наследником габсбургских земель, а с 1516 года также королём Испании Карлосом I. Он провел всю жизнь неутомимо путешествуя по Европе и Северной Африке. Филипп II – первый и единственный законный наследник испанского короля Карлоса I, германского императора Карла V – провёл детство и юность в двух городах, Толедо и Вальядолиде.
Филипп с детства отличался глубокой религиозностью. Любил также музыку и придавал большое значение тому, чтобы приобщить к ней и своих детей.
В 1535 году для семилетнего Филиппа был создан собственный двор, состоявший примерно из 50 детей испанских дворянских фамилий. С этого двора началась для Филиппа широкая программа образования и воспитания. Император лично выбирал учителей и воспитателей, которые, между прочим, ориентировались на написанный Эразмом Роттердамским в 1516 году трактат «Воспитание христианских принцев».
Под руководством наставников у Филиппа на всю жизнь развилась любовь к чтению. К моменту смерти его личная библиотека насчитывала 14 000 томов.
Приобщение к правлению и участие в нём
Карл V пытался лично наставить сына в вопросах образа жизни регента, а также управления. Отец указывал ему на большую политическую ответственность и необходимость надежд на Бога. Он призывал Филиппа к справедливости и соразмерности во всех решениях, побуждал его защищать старую веру, ни при каких обстоятельствах не допускать в своё королевство еретиков и, при необходимости, преследовать их с помощью Инквизиции. Карл разъяснял ему политическую конъюнктуру в своём государстве и в Европе, особенно настаивая при этом на том, чтобы Филипп в государственных делах не попадал в зависимость от отдельных советников и сохранял суверенитет в монарших решениях.
Когда в 1547 году Карлу наконец удалось одолеть протестантов в империи, он поднялся на вершину своего могущества. В это время Карл решился готовить Филиппа на императорский престол, велев прибыть ему в Германию и Нидерланды. С июля 1550 по май 1551 года, присутствуя на Аугсбургском рейхстаге, он познакомился со своим дядей, королём Фердинандом I, с его сыном и наследником Максимилианом, а также с важнейшими князьями империи. Окончательно вернуться в Испанию Филиппу удалось только в 1559 году, пройдя за эти 11 лет прекрасную школу европейской политики.
Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых им зданий и парков в Испании, в планировке которых он принимал самое деятельное участие. Полюбилась ему и нидерландская живопись; скоро в его коллекции было 40 картин одного только Иеронима Босха.
В 1551 году Филипп на три года вернулся в Испанию и попытался оттуда действовать предельно самостоятельно, чтобы поддержать отца против восстания германских князей, но тщетно. Королю Фердинанду I и его сыну Максимилиану удалось отстоять там свои интересы против ставшей теперь испанской линии Габсбургов и Карл V вместе с Филиппом утратили власть в империи. Карл в конце концов уступил своему брату австрийскую вотчину и императорство в Германии, но обеспечил своему сыну Филиппу итальянские и нидерландские владения. Последние он надеялся стратегически защитить путём женитьбы Филиппа в 1554 году на значительно старшей по возрасту королеве Марии (Тюдор) Английской. С этой целью Филиппу было передано Неаполитанское королевство, и он переселился в Лондон.
Спустя год Карл, здоровье которого пошатнулось, передал ему Нидерланды и наконец в январе 1556 года - Испанское королевство. В сентябре 1558 года Карл V умер. Спустя два месяца скончалась жена Филиппа, Мария Тюдор. Это позволило ему в 1559 году вернуться в Испанию. Тридцатидвухлетний Филипп стал зрелым мужем и, как ни один другой из европейских правителей своего времени, был подготовлен для принятия на себя ответственности за судьбу мировой державы.
Самосознание, цели и работоспособность
Филипп совершенно серьёзно считал себя ответственным перед Богом за спасение душ своих подданных. Филипп видел себя королём Испанского государства, главой дома Габсбургов, а также властителем Нидерландов и императором Священной Римской империи. Высшая его цель состояла в сохранении и приумножении владений дома Габсбургов, защите их от турок, сдерживании Реформации и борьбе с реформистами путём реформы католической церкви в Европе.
В 1561 году Филипп избрал своей резиденцией Мадрид, вблизи которого по его распоряжению в период с 1563 по 1586 год был возведён Эскориал - символический центр его владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу. С переносом двора и центральных органов власти в Мадрид Филипп осуществил для Испании то, что во Франции и Англии уже было завершено. С этого момента стал превращаться в испанскую столицу.
Стиль правления Филиппа был авторитарным и бюрократическим. Главными помощниками Филиппа в Испании были в основном учёные правоведы, часто духовного звания, получившие образование в ведущих университетах и коллежах Кастилии, в первую очередь в Саламанке и Алькала де Энарес.
Важнейшими центральными органами власти были Советы, которые развивались в Кастилии со времени Католических монархов из Королевского совета с конца XV века и усовершенствовались Карлом V. Это были органы власти, помогавшие королю находить решения и служившие для обмена мнениями.
Принцип работы Филиппа при общении с совещательными органами, секретарями и прочими ответственными чиновниками, работавшими на него, - «разделяй и властвуй». Король относился к своим чиновникам подозрительно и был заинтересован в поддержании напряженности между ними.
Король был в высшей степени суверенным центром вынесения решений. Если кто-либо из его окружения пренебрегал своими административными и служебными обязанностями, использовал своё положение для личного обогащения, препятствовал осуществлению высших политических, династических или религиозных целей короля, то Филипп без колебаний лишал его должности и удалял от двора, подчас показательно.
Филипп II Испанский и испанское общество
Филиппу II удалось значительно удалить высшее испанское дворянство от центров власти, высших органов управления и кортесов. К концу правления Филиппа II эта группа высшей аристократии, сокращённая Карлом V до 25 семей, благодаря королевским привилегиям выросла. Основная масса благородного сословия - около 10 процентов всего населения (это на порядок больше, чем в других европейских странах) - состояла из среднего дворянства и мелкопоместных идальго. Последние по своему имущественному положению зачастую ничем не отличались от крестьян, что карикатурно изобразил Мигель Сервантес в «Дон Кихоте Ламанчском».
В течение XVI века население в Испанском государстве без Португалии возросло при значительных региональных колебаниях приблизительно на 40 процентов: с 5,2 миллиона до приблизительно 8,1 миллиона. К началу столетия в растущих городах, превращающихся в политические, экономические и культурные центры страны, проживало 5 процентов, а к концу столетия около 20 процентов населения. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый - благодаря пребыванию в нём двора и центральных органов власти, а вторая - благодаря монополии торговли с Америкой.
Филипп реформировал испанскую структуру епископств, разделив Кастилию на 5 архиепископств и 30 епископств, а Арагон соответственно - на 3 архиепископства и 15 епископств. В незатронутой Реформацией Испании, вызвавшейся распространить христианство в Новом Свете, а также укрепить католическую реформу и Контрреформацию в Европе, духовенство, поддерживаемое королём Филиппом, излучало мощные импульсы к созданию мировой католической церкви.
Испанские богословы в большинстве своём положительно восприняли Тридентский собор 1564 года, ставший предвестником церковного обновления. Как следствие, Филипп претворил в жизнь его решения в своём королевстве, опираясь на испанский клир, объединявший в своих рядах приблизительно 90 000 представителей белого и чёрного духовенства. Мотивируя свою имперскую политику служением Богу и церкви, королю к тому же удалось использовать финансовые ресурсы испанской церкви, требуя от неё все более крупных пожертвований. Принцип «государственной церковности» не оставлял никаких сомнений в главенстве светской власти и государства над церковью в Испании, которое Филипп отстаивал, даже противодействуя интересам папы.
Фотогалерея
Годы жизни: 21.05.1527–13.09.1598
Полезная информация
Филипп II (исп. Felipe II), династия Габсбурги
Предшественник: Карл V Габсбург, король Арагона и Кастилии
Преемник: Филипп III
Внутренняя политика
Во внутренней истории Испании правление Филиппа было временем самого полного деспотизма.
Явно стремясь к полной государственной ассимиляции Пиренейского полуострова Филипп II казнил представителей нескольких знатных арагонских семейств, когда в Арагоне вспыхнули волнения. При этом был устранен сан хустисии (главный судья арагонских вольностей), а старинным арагонским привилегиям в вольности был положен конец. За кастильскими старыми учреждениями Филипп не оставлял и тени влияния. Кортесы иногда созывались, но на все их заявления король обыкновенно не обращал ни малейшего внимания.
Инквизиция при Филиппе. Выселение мавров
Царствование Филиппа II было золотым веком для инквизиции, усиленно преследовавшей еретиков: сначала мавров, евреев, потом, кроме того, протестантов. Король воспретил испанцам поступать в заграничные учебные заведения, учредил бдительный надзор над теологической литературой, украдкой проникавшей в Испанию, старался совсем отрезать «еретической чуме» доступ в свои владения.
Стремясь положить конец симуляции католической веры маврами, остававшимися на самом деле верными магометанству, Филипп II спровоцировал отчаянную вооруженную борьбу, закончившуюся двухлетним восстанием мавров. После варварского усмирения, сопровождавшегося свирепыми массовыми казнями, Филипп велел выселить всех морисков из страны. Очень многие из них были проданы в рабство; другие переселены в северные провинции Испании. «Победа» над маврами в придворных кругах считалась одним из блестящих дел первой половины царствования Филиппа.
Внешняя политика
Присоединение Португалии
Другим триумфом этого более «счастливого» периода его правления было присоединение Португалии. В 1578 году португальский король Себастиан погиб во время североафриканской экспедиции. Филипп, основываясь на праве наследования по родству и на богатых подарках, которыми он оделил португальскую аристократию, решил захватить португальский престол. Среди португальцев возникла — весьма, впрочем, слабая — национальная партия, пытавшаяся оказать Филиппу вооружённое сопротивление; но испанская армия почти без борьбы заняла всю страну (в 1580 году), а спустя несколько месяцев португальские кортесы провозгласили Филиппа португальским королём.
Борьба с мусульманами, Священная лига, Лепанто
1560-е годы были заняты жестокой сухопутной и морской войной против берберийцев. Филипп видел в этой борьбе не только дело государственной важности, но и вопрос, в котором заинтересовано все христианство. Ещё в большей степени смотрел он так на свою войну с турками. В 1571 году по инициативе Папы Пия V была образована «Священная лига» из Венеции, Испании, Генуи, Савойи и ещё некоторых мелких итальянских государств. Во главе коалиции стала Испания; Филипп назначил главным адмиралом своего сводного брата Дона Хуана, который одержал над турками полную победу при Лепанто.
Нидерландская революция
Усмирение и выселение морисков, жестокое преследование мусульман, евреев, протестантов способствовали замеченному с первых десятилетий правления Филиппа обнищанию страны. Но политическое могущество принадлежало Испании вплоть до разгара восстания в Нидерландах. Это восстание было в значительной степени делом рук Филиппа, неукоснительно вводившего и укреплявшего в этой стране инквизицию. В 1581 году генеральные штаты в Гааге объявили Филиппа лишённым нидерландских владений; в это же время против него выдвинулся новый, ещё более опасный враг — Англия.
Против Англии. «Непобедимая Армада»
В 1588 году Филипп послал к берегам Англии под начальством Медина-Сидонии огромный флот (130 больших военных кораблей) — «Непобедимую Армаду», которая погибла от бури и удачных нападений оборонительной английской эскадры. Филипп принял известие об этом несчастье с необыкновенным наружным спокойствием, но на деле, как это было ясно для приближенных, оно весьма сильно угнетало его. Мира с Елизаветой I, королевой Англии, он не заключил и до конца его жизни Испания подвергалась жестоким нападениям со стороны английского флота.
Отношения с Францией
Неудачная война Испании с Англией развязала руки как восставшим и отложившимся Нидерландам, так и Генриху III Валуа (а потом Генриху IV Бурбону); и Нидерланды, и Франция почувствовали себя более свободными: первые — от упорного военного единоборства с испанскими десантами, вторая — от дипломатических происков и интриг со стороны Филиппа, издавна бывшего в сношениях с Гизами. Все планы его поживиться как-нибудь при помощи французской католической партии за счёт Франции и даже посадить свою дочь на французский престол окончились полной неудачей.
Изабелла Клара Евгения
Каталина Микаэла
Филипп III (король Испании)
Детство и воспитание
До семи лет Филипп рос в кругу семьи с матерью и сестрой Марией. Отец приезжал в Испанию лишь ненадолго: в - , , - и - годы, остальное время государственные дела требовали его присутствия в Италии , Германии и, прежде всего, в Нидерландах . Когда умерла мать, Филиппу не было и двенадцати. В безмятежной обстановке детских лет у него развилась глубокая любовь к природе, и впоследствии на протяжении всей жизни выезды на природу, рыбалка и охота сделались для него желанной и лучшей разрядкой после тяжёлых рабочих нагрузок. Филипп с детства отличался глубокой религиозностью. Любил также музыку и придавал большое значение тому, чтобы приобщить к ней и своих детей. Письма Филиппа, которому было уже за пятьдесят, из Лиссабона , где ему пришлось провести два года без своих маленьких детей, показывают его любящим отцом: он переживает за здоровье малышей, интересуется первым зубом сына и беспокоится о том, чтобы тот получил книжку с картинками для раскрашивания. Возможно, в этом сказалась теплота, которую он с избытком получил в свои детские годы.
Приобщение к правлению и участие в нём
Тем не менее император пытался лично, посредством писем и специальных инструкций от 1539, 1543 и 1548 годов, наставить сына в вопросах образа жизни регента, а также управления. Карл указывал ему на большую политическую ответственность и необходимость надежд на Бога. Он призывал Филиппа к справедливости и соразмерности во всех решениях, побуждал его защищать старую веру, ни при каких обстоятельствах не допускать в своё королевство еретиков и, при необходимости, преследовать их с помощью Инквизиции. Карл разъяснял ему политическую конъюнктуру в своём государстве и в Европе, особенно настаивая при этом на том, чтобы Филипп в государственных делах не попадал в зависимость от отдельных советников и сохранял суверенитет в монарших решениях.
Годы первого регентства Филиппа (1543-1548) стали для него первой и важнейшей практикой в испанской политике. Поддерживаемый опытной верхушкой Советов, а также постоянно согласуя все вопросы с отцом, Филипп выполнял двойную функцию. С одной стороны, он действовал как ответственный регент Испанского королевства. Поэтому, соблюдая испанские интересы, Филипп в 1543 году женился на дочери португальского короля, Марии, которая, впрочем, умерла спустя два года после рождения сына, Карлоса. С другой стороны, Филипп должен был внимательно следить за действиями отца в Германии, чтобы иметь возможность мобилизовать для дорогостоящей имперской политики ресурсы Испании, особенно денежные средства. Когда в 1547 году Карлу наконец удалось одолеть протестантов в империи, он поднялся на вершину своего могущества. Это, а также то обстоятельство, что сын его брата Фердинанда, которого прочили в императоры, симпатизировал протестантству, побудили императора к тому, что он решился готовить Филиппа на императорский престол. Сыну было велено прибыть в Германию и Нидерланды. Только в 1559 году Филиппу суждено было окончательно вернуться в Испанию, так что 1548-1559 годы стали для него прекрасной школой европейской политики. Итак, осенью 1548 года с более чем двухтысячной свитой Филипп покинул Испанию и отправился в Италию, где сделал остановки в Генуе, Милане, Мантуе и Триенте; затем, переправившись через Альпы, он посетил Мюнхен, Шпейер и Гейдельберг, затем через Люксембург достиг Брюсселя, где встретился с отцом. Путешествие сопровождалось бесконечными празднествами и пирами, в которых Филипп, достигший двадцати одного года, принимал живое участие. Тогда же, почти год, с июля 1550 по май 1551 года, присутствуя на Аугсбургском рейхстаге, он познакомился со своим дядей, королём Фердинандом I, с его сыном и наследником Максимилианом, а также с важнейшими князьями империи. В предшествующем году Филипп объехал Нидерланды для ознакомления со страной, которую научился ценить. Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых им зданий и парков в Испании, в планировке которых он принимал самое деятельное участие. Полюбилась ему и нидерландская живопись; скоро в его коллекции было 40 картин одного только Иеронима Босха . В эти годы Филипп полюбил Нидерланды, которым, впрочем, суждено было стать самым «больным местом» его правления.
В 1551 году Филипп на три года вернулся в Испанию и попытался оттуда действовать предельно самостоятельно, чтобы поддержать отца против восстания германских князей, впрочем, тщетно. Карл V и соответственно Филипп утратили власть в империи. Королю Фердинанду I и его сыну Максимилиану удалось отстоять там свои интересы против ставшей теперь испанской линии Габсбургов. Карл в конце концов уступил своему брату австрийскую вотчину и императорство в Германии, но обеспечил своему сыну Филиппу итальянские и нидерландские владения. Последние он надеялся стратегически защитить путём женитьбы Филиппа в 1554 году на значительно старшей по возрасту королеве Марии (Тюдор) Английской. С этой целью Филиппу было передано Неаполитанское королевство, и он переселился в Лондон.
Спустя год Карл, здоровье которого пошатнулось, передал ему Нидерланды и наконец в январе 1556 года - Испанское королевство. Ещё два года отец наставлял сына в письмах, пока в сентябре 1558 года Карл V не умер в избранном им самим приюте в монастыре в Сан-Иеронимо де Юсте, близ Харайса де ла Вера в Эстремадуре. Спустя два месяца скончалась жена Филиппа, Мария Тюдор. Это позволило ему в 1559 году вернуться в Испанию. Тридцатидвухлетний Филипп, благодаря невзгодам в личной жизни и пятнадцатилетнему политическому опыту в Испании и Европе, стал зрелым мужем и, как ни один другой из европейских правителей своего времени, был подготовлен для принятия на себя ответственности за судьбу мировой державы.
Самосознание, цели и работоспособность
Для понимания Филиппа как правителя важно, что он совершенно серьёзно считал себя ответственным перед Богом за спасение душ своих подданных. Филипп видел себя королём Испанского государства, главой дома Габсбургов, а также властителем Нидерландов и императором Священной Римской империи. Высшая его цель состояла в сохранении и приумножении владений дома Габсбургов, защите их от турок, сдерживании Реформации и борьбе с реформистами путём реформы католической церкви в Европе.
Имея принципиально те же цели, что и его отец, Филипп изменил и модернизировал инструменты и методы осуществления своей политики. В противоположность Карлу V, он управлял всей своей державой, по сути, из одной постоянной резиденции; за время своего правления он только два года провёл в Португалии, после того как в 1580 году ему удалось вступить на португальский трон. В отличие от отца, он также не участвовал в военных походах, предоставив это своим генералам. В 1561 году Филипп избрал своей резиденцией Мадрид, вблизи которого по его распоряжению в период с 1563 по 1586 год был возведён Эскориал - символический центр его владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу. С переносом двора и центральных органов власти в Мадрид Филипп осуществил для Испании то, что во Франции и Англии уже было завершено. С этого момента Мадрид стал превращаться в испанскую столицу.
Стиль правления Филиппа был авторитарным и бюрократическим. Следуя советам отца, он следил за тем, чтобы не попасть в зависимость к отдельным советникам. Только немногих представителей высшей испанской аристократии, например, герцога Альбу, привлекал Филипп в центральные органы управления для решения внешнеполитических и военных вопросов. На грандов же он возлагал обязанности вице-королей и послов при европейских дворах, удаляя их, впрочем, от центров власти. Главными помощниками Филиппа в Испании были в основном учёные правоведы, часто духовного звания, получившие образование в ведущих университетах и коллежах Кастилии, в первую очередь в Саламанке и Алькала де Энарес. При выборах в Советы, и в особенности при назначении ответственных чиновников, король принимал решение после тщательных консультаций и всегда лично.
Важнейшими центральными органами власти были Советы, которые развивались в Кастилии со времени Католических монархов из Королевского совета с конца XV века и усовершенствовались Карлом V. Часть Советов обладала весьма емкими функциями, как то: Государственный совет - важнейший орган решения внешнеполитических дел всей державы; Финансовый совет, ответственный за решение финансовых вопросов; окончательно оформившийся лишь при Филиппе Военный совет. Надрегиональную компетенцию имел прежде всего созданный ещё в 1483 году Совет Инквизиции, который тем самым стал важнейшим центральным органом монархии Филиппа.
Другие совещательные органы имели преимущественно региональную компетенцию, например Советы Кастилии, Арагона и заморских территорий. В 1555 году из Совета Арагона выделился в самостоятельный орган Совет Италии. Совет Португалии (1582) и Совет Нидерландов (1588) Филипп создавал при появлении нового круга задач и соответственно возникновении чрезвычайно актуальных проблем. Коллегиально организованные совещательные органы обладали административными, законодательными и судебными функциями. Это были органы власти, помогавшие королю находить решения и служившие для обмена мнениями.
Сам Филипп крайне редко принимал участие в заседаниях Советов. Как правило, совещательные органы представляли свои варианты решения письменно в форме рекомендаций. Посредником служил ответственный секретарь, также член Совета. С восьмидесятых годов таких секретарей объединили в хунту, которая превратилась в важнейший орган правления при Филиппе. Отдельные хунты, в состав которых входили представители различных ветвей власти, создавались уже в шестидесятые годы для организационного решения сложных вопросов.
Принцип работы Филиппа при общении с совещательными органами, секретарями и прочими ответственными чиновниками, работавшими на него, - «разделяй и властвуй». Советы собирались отдельно друг от друга, даже секретари и узкий круг сотрудников часто бывали не полностью информированы, хотя первый секретарь, одновременно являвшийся связующим звеном с Государственным советом, в силу своих функций мог находиться в более выгодном положении.
Король относился к своим чиновникам подозрительно и был заинтересован в поддержании напряженности между ними. Ежедневно Филипп просматривал кипы документов; его заметки на полях и поныне служат тому убедительным доказательством. Он требовал, чтобы его постоянно держали в курсе всех событий во всех частях державы. Из некоторых его писем явствует, что он засиживался за бумагами до глубокой ночи, покидая рабочий стол лишь тогда, когда чувствовал крайнюю усталость и изнурение.
Процесс принятия решений во время правления Филиппа, разумеется, был длительным и тяжким; при этом надо учитывать, что потоку новостей из широко разбросанных частей империи приходилось проделывать огромный путь. В конце концов все информационные каналы замыкались на Филиппе. Все важные решения он желал выносить лично и только после тщательной обработки всей поступившей информации. Король был в высшей степени суверенным центром вынесения решений.
Если кто-либо из его окружения пренебрегал своими административными и служебными обязанностями, использовал своё положение для личного обогащения, препятствовал осуществлению высших политических, династических или религиозных целей короля, то Филипп без колебаний лишал его должности и удалял от двора, подчас показательно. Так, например, он уволил своих секретарей Франсиско де Эрасо и Антонио Переса и отдал их под стражу. Герцог Альба время от времени терял доверие короля и своё положение при дворе из-за своей политики в Нидерландах и самоуправства. Более того, своего тогда единственного наследника, дона Карлоса, который был психически тяжело болен и попал под подозрение в сотрудничестве с нидерландскими повстанцами в 1568 году, Филипп арестовал. Вскоре после этого дон Карлос скончался, что спасло Филиппа и Испанию от назревавшего глубокого внутри и внешнеполитического кризиса.
Заслуживает внимания общественный резонанс, который получили эти события. У современников в Испании не было никаких сомнений в том, что решительные действия Филиппа II были вызваны государственной необходимостью и защитой династических интересов. Одновременно они дали материал для запущенной их противниками политической пропаганды, которая в виде так называемой «legenda negra» прошла по всей Европе. Отзвуки её послужили основой для таких известных произведений немецкой литературы, как «Дон Карлос» Фридриха Шиллера, «Юность и зрелость короля Генриха IV» Генриха Манна, «Тонио Крюгер» Томаса Манна.
Филипп II Испанский и испанское общество
На территории королевства Арагон собственные кортесы, собиравшиеся в Монсоне, представляли Арагон, Каталонию и Валенсию. Считаясь в принципе с правовым статусом штатов, Филипп, однако, как в своё время его отец, пытался сдерживать их влияние. В 1538 году Карл V признал освобождение дворянства от прямых налогов, после чего их представителей больше не приглашали на кастильские кортесы. Подобное произошло и с представительством духовенства. Поэтому когда Филипп вступил на кастильский престол, местные кортесы выступили против него только лишь в составе 36 представителей от 18 городов, а именно: Бургоса, Сории, Сеговии, Авилы, Вальядо-лида, Леона, Саламанки, Саморы, Торо, Толедо, Куэнки, Гвадалахары, Мадрида, Севильи, Кордовы, Хаэна, Мурсии и Гранады. В 1567 году Филиппу удалось добиться того, что представителей городов больше не связывали, так сказать, обязательные мандаты, но на заседаниях они могли принимать решения независимо, по своему усмотрению. Даже если власть кортесов нисколько не убавилась, влияние короля на них возросло. Путь к абсолютизму в Испании был подготовлен.
Филиппу II удалось значительно удалить высшее испанское дворянство от центров власти, высших органов управления и кортесов. Разумеется, король уважал широкую судебную и общественно-политическую компетенцию порой почти неограниченной власти дворянства, а также церкви и городов. Все же повседневная жизнь преобладающего большинства почти 8-миллионного (1590) населения Испании в значительной степени определялась местными и региональными факторами и часто пребывала в помещичьей и физической зависимости от местных господ, прежде всего грандов. Впрочем, к концу правления Филиппа II эта группа высшей аристократии, сокращённая Карлом V до 25 семей, благодаря королевским привилегиям выросла. Так, например, Филипп возвысил друзей детства, князей Эболи, ставших позднее дельными советниками, до звания грандов, и тем самым расширил королевскую клиентелу в высшем кастильском дворянстве. Основная же масса благородного сословия - около 10 процентов всего населения (это на порядок больше, чем в других европейских странах) - состояла из среднего дворянства и мелкопоместных идальго. Последние по своему имущественному положению зачастую ничем не отличались от крестьян, что карикатурно изобразил Мигель Сервантес в «Дон Кихоте Ламанчском».
В течение XVI века население в Испанском государстве без Португалии возросло при значительных региональных колебаниях приблизительно на 40 процентов: с 5,2 миллиона до приблизительно 8,1 миллиона. В преобладающем большинстве это были крестьяне, ремесленники и рыбаки. К началу столетия в растущих городах, превращающихся в политические, экономические и культурные центры страны, проживало 5 процентов, а к концу столетия около 20 процентов населения. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый - благодаря пребыванию в нём двора и центральных органов власти, а вторая - благодаря монополии торговли с Америкой. Несомненно, во время Филиппа II города представляли собой самые динамичные элементы общественного развития в Испанском королевстве.
Внимательно следил монарх и за развитием духовенства и церкви в Испании, призывая или принуждая их к реформам. Король обладал правом выдвигать кандидатов на епископство и тем самым мог оказывать существенное влияние на церковь, нередко конфликтуя на этой почве с папой. Филипп реформировал испанскую структуру епископств, разделив Кастилию на 5 архиепископств и 30 епископств, а Арагон соответственно - на 3 архиепископства и 15 епископств. В незатронутой Реформацией Испании, вызвавшейся распространить христианство в Новом Свете, а также укрепить католическую реформу и Контрреформацию в Европе, духовенство, поддерживаемое королём Филиппом, излучало мощные импульсы к созданию мировой католической церкви.
Испанские богословы в большинстве своём положительно восприняли Тридентский собор 1564 года, ставший предвестником церковного обновления. Как следствие, Филипп претворил в жизнь его решения в своём королевстве, опираясь на испанский клир, объединявший в своих рядах приблизительно 90 000 представителей белого и чёрного духовенства. Мотивируя свою имперскую политику служением Богу и церкви, королю к тому же удалось использовать финансовые ресурсы испанской церкви, требуя от неё все более крупных пожертвований. Принцип «государственной церковности» не оставлял никаких сомнений в главенстве светской власти и государства над церковью в Испании, которое Филипп отстаивал, даже противодействуя интересам папы.
Инквизиция при Филиппе. Выселение мавров
Его царствование было золотым веком для инквизиции , ещё со времён Фердинанда и Изабеллы усиленно преследовавшей еретиков (сначала мавров , евреев и подозреваемых в сектантстве , потом, кроме того, протестантов). На аутодафе иногда присутствовал и король, употреблявший все усилия, чтобы самыми бесчеловечными мерами искоренить ересь. Он воспретил испанцам поступать в заграничные учебные заведения, учредил бдительный надзор над теологической литературой, украдкой проникавшей в Испанию, старался совсем отрезать «еретической чуме» доступ в свои владения. С протестантами инквизиция имела больше всего хлопот на севере Испании; на юге Филипп обратил преимущественное внимание на морисков . Со времени падения Гранады () мавры, чтобы избавиться от насилий и вечной угрозы изгнания, целыми толпами принимали католичество , но, наружно исполняя все церковные обряды, многие из них на деле оставались верны магометанству . Филипп решил положить этому конец. Путём систематических притеснений и предъявления морискам трудноисполнимых требований (вроде, например, запрещения женщинам закрывать лицо на улице, повеления выучиться в три года испанскому языку, устраивать все домашние празднества так, чтобы любой прохожий мог войти в дом, и т. д.) Филипп достиг того, что мавры начали отчаянную вооружённую борьбу. Разразилось страшное восстание, длившееся больше двух лет. После варварского усмирения, сопровождавшегося свирепыми массовыми казнями, Филипп велел выселить всех морисков их страны. Очень многие из них были проданы в рабство; другие переселены в северные провинции Испании. «Победа» над морисками в придворных кругах считалась одним из блестящих дел первой половины царствования Филиппа.
Присоединение Португалии
Другим триумфом этого более « счастливого» периода его правления было присоединение Португалии. В 1578 г. португальский король Себастиан погиб во время североафриканской экспедиции. Филипп, основываясь на праве наследования по родству и на богатых подарках, которыми он оделил португальскую аристократию, решил захватить португальский престол. Среди португальцев возникла - весьма, впрочем, слабая - национальная партия, пытавшаяся оказать Филиппу вооружённое сопротивление; но испанская армия почти без борьбы заняла всю страну (в 1580 г.), а спустя несколько месяцев португальские кортесы провозгласили Филиппа португальским королём.
Внутренняя политика
С португальскими сепаратистами он обходился чрезвычайно круто и, несмотря на все настояния местных кортесов, явно стремился к полной государственной ассимиляции всего Пиренейского полуострова. С этой же целью он казнил представителей нескольких знатнейших арагонских семейств, когда в Арагоне вспыхнули волнения по поводу бежавшего туда из Кастилии опального вельможи Антонио Переса. Арагон пользовался старинными привилегиями, благодаря которым Филипп не мог вытребовать Переса к себе обратно. «Хустисия» - главный судья, хранитель арагонских вольностей - был казнён, в Арагон введены войска; последовали репрессии против тех, кто оказался виновен в защите Переса; арагонские инквизиторы действовали в интересах короля (сам Перес успел спастись). С тех пор сан хустисии потерял прежнюю прерогативу несменяемости и попал в полную зависимость от короля; арагонским вольностям был нанесён смертельный удар. За кастильскими старыми учреждениями Филипп не оставлял и тени влияния. Кортесы иногда созывались, но на все их заявления король обыкновенно не обращал ни малейшего внимания.
Так, кортесы жаловались на непомерную алчность церкви в приобретении земельных имуществ - но Филипп не внял им; жаловались, что с населения собираются налоги, о которых они, кортесы, ничего не знают, - король продолжал такие налоги собирать. Во внутренней истории Испании правление Филиппа было временем самого полного деспотизма.
Борьба с мусульманами, Священная Лига, Лепанто
Нидерландская революция
Усмирение и выселение морисков, жестокое преследование мусульман, евреев, протестантов способствовали замечавшемуся уже с первых десятилетий правления Филиппа обнищанию страны, её экономическому упадку; но политическое могущество, по крайней мере судя по внешности, принадлежало Испании вплоть до разгара восстания в Нидерландах . Это восстание было в значительной степени делом рук Филиппа, неукоснительно вводившего и укреплявшего в этой стране инквизицию. Самой своей личностью Филипп был ненавистен нидерландцам; на все жалобы и моления Филипп с самого начала царствования отвечал приказами давить еретиков без всякого снисхождения. Когда в -1567 гг. движение разрослось, Филипп сказал, что «даст возмездие за оскорбление Бога» и его святыни (то есть католических храмов), и отправил в Нидерланды Альбу , одного из лучших своих боевых генералов. В течение террора, введённого Альбой, Филипп оставался деятельнейшим вдохновителем всех жестокостей своего ставленника. Из числа преемников Альбы ни один не мог заключить мира; всяким попыткам, направленным к этой цели, упорно противился Филипп, не выходивший из своего любимого, мрачного, уединённого дворца Эскориала и ведший оттуда огромную, ежедневную переписку со своими наместниками и генералами.
Против Англии. «Непобедимая Армада»
Ещё будучи наследником престола, в 1554 г. , Филипп женился на Марии Кровавой , королеве английской; когда Мария умерла, он желал жениться на её преемнице Елизавете , но последняя искусно отклонила это сватовство. По мере того, как росли успехи Нидерландов, Елизавета обнаруживала все больше и больше сочувствия к их делу. Френсис Дрейк , покровительствуемый английским правительством искатель приключений, нападал на берега заатлантических владений Испании, не щадя иногда и побережья Пиренейского полуострова . Наконец, когда Елизавета послала нидерландцам помощь в виде большого отряда пехоты и артиллерии, Филипп решился нанести решительный удар «еретичке»; казнь Марии Стюарт только ускорила его решение. В 1588 г. Филипп послал к берегам Англии под начальством Медина-Сидонии огромный флот (130 больших военных кораблей) - «Непобедимую Армаду », которая погибла от бури и удачных нападений оборонительной английской эскадры. Филипп принял известие об этом несчастье с необыкновенным наружным спокойствием, но на деле, как это было ясно для приближенных, оно весьма сильно угнетало его. Мира с Елизаветой он все же не заключил и до конца его жизни Испания подвергалась жестоким нападениям со стороны английского флота: казна Филиппа была до такой степени истощена, что выстроить мало-мальски сильный оборонительный флот он решительно не мог. Англичанам удавались самые отважные высадки: например незадолго до смерти Филиппа они сожгли Кадис .
Отношения с Францией
Неудачная война Испании с Англией развязала руки как восставшим и отложившимся Нидерландам, так и Генриху III Валуа (а потом Генриху IV Бурбону); и Нидерланды, и Франция почувствовали себя более свободными: первые - от упорного военного единоборства с испанскими десантами, вторая - от дипломатических происков и интриг со стороны Филиппа, издавна бывшего в сношениях с Гизами . Все планы его поживиться как-нибудь при помощи французской католической партии за счёт Франции и даже посадить свою дочь на французский престол окончились полной неудачей. Во время борьбы Лиги с Генрихом Бурбоном он оказывал деятельную, но бесплодную поддержку Лиге. Вообще, многолетние его дипломатические тайные и явные сношения с французским двором (сначала с Екатериной Медичи и Карлом IX , потом с Гизами) дают много материалов для характеристики двуличности, вероломства и религиозного фанатизма Филиппа. Мир с Францией он заключил лишь в 1598 г. , за несколько месяцев до смерти.
Личная жизнь
В семейной жизни Филипп счастлив не был. Он был женат несколько раз (на Марии Португальской , на Марии, королеве английской , на Елизавете Валуа , на дочери австрийского императора Анне). От первой жены у него был сын дон Карлос , находившийся в смертельной вражде с отцом. Боясь его побега за границу, Филипп заточил его в одной из отдаленных комнат дворца, где он вскоре и умер. У Филиппа было довольно много любовниц, но не они разоряли государственные финансы: в частной жизни король не был расточителен. Одна из них родила ему сына Себастиана ( -). Бесконечные войны, почти всегда неудачные, варварское преследование трудолюбивого и торгового населения за религиозные убеждения - вот что способствовало обнищанию и почти полному банкротству Испании к концу жизни Филиппа. Умер Филипп от мучительной болезни; к физическим страданиям он относился со свойственной ему угрюмой стойкостью.
Браки
- Мария Португальская - (1543-1545).
- Мария Кровавая - (1554-1558).
- Изабелла Валуа - (1559-1568).
- Анна Австрийская - (1570-1580).
После смерти своей последней супруги прожил оставшиеся до смерти 18 лет вдовцом.
король Неаполя, сеньор Нидерландов, король Испании, король Португалии
Филипп II Испанский, Felipe II de España
![](https://i0.wp.com/family-history.ru/pic/biograph/felipe_ii/felipe_ii_02.jpg)
![](https://i2.wp.com/family-history.ru/pic/biograph/felipe_ii/felipe_ii_03.jpg)
![](https://i2.wp.com/family-history.ru/pic/biograph/felipe_ii/felipe_ii_04.jpg)
![](https://i0.wp.com/family-history.ru/pic/biograph/felipe_ii/felipe_ii_05.jpg)
![](https://i1.wp.com/family-history.ru/pic/biograph/felipe_ii/felipe_ii_06.jpg)
Об эпохе Филиппа II
Филипп II Испанский, как и его отец, император Карл V , принадлежит к крупнейшим правителям в истории. Родился он в 1527 году в Вальядолиде. С 1543 года как регент, а с 1556 года как король он 55 лет нес ответственность за судьбу Испании и одновременно огромной части Европы и всего мира, и поэтому личность и политику Филиппа можно понять лишь с учетом этой общей ответственности.Без малого за три четверти века его жизни Европа и весь мир значительно изменились; произошли события, имеющие важные последствия для будущего. В большей части Германии и Северной Европы, несмотря на энергичное противодействие Карла V, победила Реформация. Однако католическая реформа и Контрреформация быстро обновили католическую церковь в странах старой веры. Экономика, финансы и международная товарная кооперация развивались. На антагонизме между Испанией, Италией, Священной Римской империей и Нидерландами Габсбургов, с одной стороны, и окруженной ими Францией, с другой, сложилась европейская система власти Новой истории. Чрезвычайно опасной для Европы стала Османская империя, проводившая активную экспансионистскую политику в Юго-Восточной Европе и Малой Азии.
В 1529 году турки в первый раз подошли к Вене. Средиземноморье, и прежде всего его западная часть, куда в XV-XVI веках переместился центр европейской истории, осталось теперь незащищенным от османской угрозы. В Америке, Азии и Африке европейцы осваивали новые области. Создавались и расширялись торговые фактории и вводились новые системы управления и администрации. Посредством христианского миссионерства новые земли приобщались к великим державам и европейской цивилизации, главным образом к Испании и Португалии. Открытие новых географических пространств, а также дискуссия с Николаем Коперником по поводу открытой им гелиоцентрической системы Вселенной вместе с новым, гуманистическим отношением к индивидуальному образованию и науке изменили представление о человеке и мире.
Во всем этом Филипп II Испанский принимал участие и пытался активно воздействовать на развитие событий поддержкой или противоборством. А иначе и быть не могло. По наследству своего отца, кроме Нидерландов, он был правителем Иберийского полуострова и большей части Италии. Он был регентом обширнейших территорий в Америке, Азии и Африке; кроме того, в 1580 году принял корону Португалии с ее огромными заморскими владениями. В его честь была названа целая страна, Филиппины. Политическая воля Филиппа II простиралась до пределов всего известного на то время мира. И все же он правил из Кастилии, сердца Испании, которая стала при нем ведущей мировой державой.
Детство и воспитание
Родился и вырос Филипп в Кастилии. Отец, имевший корни в Нидерландах и Бургундии, был императором Священной Римской империи и наследником габсбургских земель, а с 1516 года также королем Испании и правил, всю жизнь неутомимо путешествуя по Европе и Северной Африке. Все же из политических соображений Филипп рос в Испании. Восстание комунерос, которое Карлу пришлось подавлять в начале своего правления, ясно показало королю, что в его государстве испанские интересы требовали особого внимания. Поэтому, с видами на добрососедские отношения и возможное наследство, в 1526 году он взял в супруги Изабеллу Португальскую и оставил родившегося в следующем году престолонаследника воспитываться в Испании. Так что Филипп, первый и единственный законный наследник испанского короля Карла I, германского императора Карла V, провел детство и юность, по существу, в двух городах, Толедо и Вальядолиде, в сердце Кастилии.До семи лет Филипп рос в кругу семьи с матерью и сестрой Марией. Отец приезжал в Испанию лишь ненадолго: в 1527-1529, 1534, 1537-1539 и 1541-1543 годы, остальное время государственные дела требовали его присутствия в Италии, Германии и прежде всего в Нидерландах. Когда умерла мать, Филиппу не было и двенадцати. В безмятежной обстановке детских лет у него развилась глубокая любовь к природе, и впоследствии на протяжении всей жизни выезды на природу, рыбалка и охота сделались для него желанной и лучшей разрядкой после тяжелых рабочих нагрузок. Филипп с детства отличался глубокой религиозностью. Любил также музыку и придавал большое значение тому, чтобы приобщить к ней и своих детей. Письма Филиппа, которому было уже за пятьдесят, из Лиссабона, где ему пришлось провести два года без своих маленьких детей, показывают его любящим отцом: он переживает за здоровье малышей, интересуется первым зубом сына и беспокоится о том, чтобы тот получил книжку с картинками для раскрашивания. Возможно, в этом сказалась теплота, которую он с избытком получил в свои детские годы.
В 1535 году для семилетнего Филиппа был создан собственный двор, состоявший примерно из 50 детей испанских дворянских фамилий. С этого двора началась для Филиппа широкая программа образования и воспитания. Император лично выбирал учителей и воспитателей, которые, между прочим, ориентировались на написанный Эразмом Роттердамским в 1516 году трактат «Воспитание христианских принцев». Главными учителями Филиппа стали Хуан Мартинес Силесео и Кристобаль Кальвет де Эстрелла, оба ученые с именем. Воспитателем к принцу был приставлен Хуан де Сунига, доверенный советник императора. Если последний руководил двором принца с суровостью, то Силесео, скорее, был мягким учителем. Под руководством наставников у Филиппа на всю жизнь развилась любовь к чтению. К моменту смерти его личная библиотека насчитывала 14 000 томов. Среди книг, которые читал Филипп, рядом с многочисленными классическими авторами, были Эразм, Дюрер, Коперник, Пико делла Мирандола и многие другие, был даже Коран. Но в этом разностороннем и основательном образовании были упущены современные иностранные языки, что, учитывая размеры державы, впоследствии явилось ощутимым недостатком. Немецким Филипп вовсе не владел, по-итальянски и по-французски мог еще кое-как читать, но, главное, совершенно не говорил по-французски. Однажды это даже привело к конфузу: в 1555 году Филипп принимал от отца Нидерланды и после первых слов вынужден был прервать свою франкоязычную речь, которую пришлось дочитать кардиналу Гранвеллю.
Приобщение к правлению и участие в нем
К практическим делам управления Филиппа подготовило то, что с 1539 года он все чаще присутствует на заседаниях высших совещательных органов Испании, а затем, в 1543 году, отец назначает его регентом Испанского королевства, отправляясь в вооруженный поход с целью подавления восстания протестантских князей Империи. Тем не менее император пытался лично, посредством писем и специальных инструкций от 1539, 1543 и 1548 годов, наставить сына в вопросах образа жизни регента, а также управления. Карл указывал ему на большую политическую ответственность и необходимость надежд на Бога. Он призывал Филиппа к справедливости и соразмерности во всех решениях, побуждал его защищать старую веру, ни при каких обстоятельствах не допускать в свое королевство еретиков и, при необходимости, преследовать их с помощью Инквизиции. Карл разъяснял ему политическую конъюнктуру в своем государстве и в Европе, особенно настаивая при этом на том, чтобы Филипп в государственных делах не попадал в зависимость от отдельных советников и сохранял суверенитет в монарших решениях.Годы первого регентства Филиппа (1543-1548) стали для него первой и важнейшей практикой в испанской политике. Поддерживаемый опытной верхушкой Советов, а также постоянно согласуя все вопросы с отцом, Филипп выполнял двойную функцию. С одной стороны, он действовал как ответственный регент Испанского королевства. Поэтому, соблюдая испанские интересы, Филипп в 1543 году женился на дочери португальского короля, Марии, которая, впрочем, умерла спустя два года после рождения сына Карлоса. С другой стороны, Филипп должен был внимательно следить за действиями отца в Германии, чтобы иметь возможность мобилизовать для дорогостоящей имперской политики ресурсы Испании, особенно денежные средства. Когда в 1547 году Карлу наконец удалось одолеть протестантов в Империи, он поднялся на вершину своего могущества. Это, а также то обстоятельство, что сын его брата Фердинанда, которого прочили в императоры, симпатизировал протестантству, побудили императора к тому, что он решился готовить Филиппа на императорский престол. Сыну было велено прибыть в Германию и Нидерланды. Только в 1559 году Филиппу суждено было окончательно вернуться в Испанию, так что 1548-1559 годы стали для него прекрасной школой европейской политики.
Итак, осенью 1548 года с более чем двухтысячной свитой Филипп покинул Испанию и отправился в Италию, где сделал остановки в Генуе, Милане, Мантуе и Триенте; затем, переправившись через Альпы, он посетил Мюнхен, Шпейер и Гейдельберг, затем через Люксембург достиг Брюсселя, где встретился с отцом. Путешествие сопровождалось бесконечными празднествами и пирами, в которых Филипп, достигший двадцати одного года, принимал живое участие. Тогда же, почти год, с июля 1550 по май 1551 года, присутствуя на Аугсбургском рейхстаге, он познакомился со своим дядей, королем Фердинандом I, с его сыном и наследником Максимилианом, а также с важнейшими князьями Империи. В предшествующем году Филипп объехал Нидерланды для ознакомления со страной, которую научился ценить. Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых им зданий и парков в Испании, в планировке которых он принимал самое деятельное участие. Полюбилась ему и нидерландская живопись; скоро в его коллекции было 40 картин одного только Иеронима Босха. В эти годы Филипп полюбил Нидерланды, которым, впрочем, суждено было стать самым «больным местом» его правления.
В 1551 году Филипп на три года вернулся в Испанию и попытался оттуда действовать предельно самостоятельно, чтобы поддержать отца против восстания германских князей, впрочем, тщетно. Карл V и соответственно Филипп утратили власть в Империи. Королю Фердинанду I и его сыну Максимилиану удалось отстоять там свои интересы против ставшей теперь испанской линии Габсбургов. Карл в конце концов уступил своему брату австрийскую вотчину и императорство в Германии, но обеспечил своему сыну Филиппу итальянские и нидерландские владения. Последние он надеялся стратегически защитить путем женитьбы Филиппа в 1554 году на значительно старшей по возрасту королеве Марии (Тюдор) Английской. С этой целью Филиппу было передано Неаполитанское королевство, и он переселился в Лондон.
Спустя год Карл, здоровье которого пошатнулось, передал ему Нидерланды и наконец в январе 1556 года - Испанское королевство. Еще два года отец наставлял сына в письмах, пока в сентябре 1558 года Карл V не умер в избранном им самим приюте в монастыре в Сан-Иеронимо де Юсте, близ Харайса де ла Вера в Эстремадуре. Спустя два месяца скончалась жена Филиппа, Мария Тюдор. Это позволило ему в 1559 году вернуться в Испанию. Тридцатидвухлетний Филипп, благодаря невзгодам в личной жизни и пятнадцатилетнему политическому опыту в Испании и Европе, стал зрелым мужем и, как ни один другой из европейских правителей своего времени, был подготовлен для принятия на себя ответственности за судьбу мировой державы.
Самосознание, цели и работоспособность
Всю свою жизнь король Филипп оставался верен духовным ценностям и политическим целям отца. Подобно последнему, он высоко ценил этику, обладал чувством долга и большой религиозностью. Для понимания Филиппа как правителя важно, что он совершенно серьезно считал себя ответственным перед Богом за спасение душ своих подданных. Филипп видел себя королем Испанского государства, главой дома Габсбургов, а также властителем Нидерландов и императором Священной Римской империи. Высшая его цель состояла в сохранении и приумножении владений дома Габсбургов, защите их от турок, сдерживании Реформации и борьбе с реформистами путем реформы католической церкви в Европе.Имея принципиально те же цели, что и его отец, Филипп изменил и модернизировал инструменты и методы осуществления своей политики. В противоположность Карлу V, он управлял всей своей державой, по сути, из одной постоянной резиденции; за время своего правления он только два года провел в Португалии, после того как в 1580 году ему удалось вступить на португальский трон. В отличие от отца, он также не участвовал в военных походах, предоставив это своим генералам. В 1561 году Филипп избрал своей резиденцией Мадрид, вблизи которого по его распоряжению в период с 1563 по 1586 год был возведен Эскориал - символический центр его владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу. С переносом двора и центральных органов власти в Мадрид Филипп осуществил для Испании то, что во Франции и Англии уже было завершено. С этого момента Мадрид стал превращаться в испанскую столицу.
Стиль правления Филиппа был авторитарным и бюрократическим. Следуя советам отца, он следил за тем, чтобы не попасть в зависимость к отдельным советникам. Только немногих представителей высшей испанской аристократии, например, герцога Альбу, привлекал Филипп в центральные органы управления для решения внешнеполитических и военных вопросов. На грандов же он возлагал обязанности вице-королей и послов при европейских дворах, удаляя их, впрочем, от центров власти. Главными помощниками Филиппа в Испании были в основном ученые правоведы, часто духовного звания, получившие образование в ведущих университетах и коллежах Кастилии, в первую очередь в Саламанке и Алькала де Энарес. При выборах в Советы, и в особенности при назначении ответственных чиновников, король принимал решение после тщательных консультаций и всегда лично.
Важнейшими центральными органами власти были Советы, которые развивались в Кастилии со времени Католических монархов из Королевского совета с конца XV века и усовершенствовались Карлом V. Часть Советов обладала весьма емкими функциями, как то: Государственный совет - важнейший орган решения внешнеполитических дел всей державы; Финансовый совет, ответственный за решение финансовых вопросов; окончательно оформившийся лишь при Филиппе Военный совет. Надрегиональную компетенцию имел прежде всего созданный еще в 1483 году Совет Инквизиции, который тем самым стал важнейшим центральным органом монархии Филиппа.
Другие совещательные органы имели преимущественно региональную компетенцию, например Советы Кастилии, Арагона и заморских территорий. В 1555 году из Совета Арагона выделился в самостоятельный орган Совет Италии. Совет Португалии (1582) и Совет Нидерландов (1588) Филипп создавал при появлении нового круга задач и соответственно возникновении чрезвычайно актуальных проблем. Коллегиально организованные совещательные органы обладали административными, законодательными и судебными функциями. Это были органы власти, помогавшие королю находить решения и служившие для обмена мнениями.
Сам Филипп крайне редко принимал участие в заседаниях Советов. Как правило, совещательные органы представляли свои варианты решения письменно в форме рекомендаций. Посредником служил ответственный секретарь, также член Совета. С восьмидесятых годов таких секретарей объединили в хунту, которая превратилась в важнейший орган правления при Филиппе. Отдельные хунты, в состав которых входили представители различных ветвей власти, создавались уже в шестидесятые годы для организационного решения сложных вопросов.
Принцип работы Филиппа при общении с совещательными органами, секретарями и прочими ответственными чиновниками, работавшими на него, - «разделяй и властвуй». Советы собирались отдельно друг от друга, даже секретари и узкий круг сотрудников часто бывали не полностью информированы, хотя первый секретарь, одновременно являвшийся связующим звеном с Государственным советом, в силу своих функций мог находиться в более выгодном положении.
Король относился к своим чиновникам подозрительно и был заинтересован в поддержании напряженности между ними. Ежедневно Филипп просматривал кипы документов; его заметки на полях и поныне служат тому убедительным доказательством. Он требовал, чтобы его постоянно держали в курсе всех событий во всех частях державы. Из некоторых его писем явствует, что он засиживался за бумагами до глубокой ночи, покидая рабочий стол лишь тогда, когда чувствовал крайнюю усталость и изнурение.
Процесс принятия решений во время правления Филиппа, разумеется, был длительным и тяжким; при этом надо учитывать, что потоку новостей из широко разбросанных частей Империи приходилось проделывать огромный путь. В конце концов все информационные каналы замыкались на Филиппе. Все важные решения он желал выносить лично и только после тщательной обработки всей поступившей информации. Король был в высшей степени суверенным центром вынесения решений.
Если кто-либо из его окружения пренебрегал своими административными и служебными обязанностями, использовал свое положение для личного обогащения, препятствовал осуществлению высших политических, династических или религиозных целей короля, то Филипп без колебаний лишал его должности и удалял от двора, подчас показательно. Так, например, он уволил своих секретарей Франсиско де Эрасо и Антонио Переса и отдал их под стражу. Герцог Альба время от времени терял доверие короля и свое положение при дворе из-за своей политики в Нидерландах и самоуправства. Более того, своего тогда единственного наследника, дона Карлоса, который был психически тяжело болен и попал под подозрение в сотрудничестве с нидерландскими повстанцами в 1568 году, Филипп в конце концов изгнал. Вскоре после этого дон Карлос скончался, что спасло Филиппа и Испанию от назревавшего глубокого внутри- и внешнеполитического кризиса.
Заслуживает внимания общественный резонанс, который получили эти события. У современников в Испании не было никаких сомнений в том, что решительные действия Филиппа II были вызваны государственной необходимостью и защитой династических интересов. Одновременно они дали материал для запущенной их противниками политической пропаганды, которая в виде так называемой «legenda negra» (Мрачная легенда) прошла по всей Европе. Отзвуки ее послужили основой для таких известных произведений немецкой литературы, как «Дон Карлос» Фридриха Шиллера, «Юность и зрелость короля Генриха IV» Генриха Манна, «Тонио Крюгер» Томаса Манна.
Филипп и испанское общество
В процессе становления бюрократической и централизованной современной системы государственного управления в державе Филиппа сохранялись сословные собрания (штаты), кортесы, объединявшие, как правило, представителей дворянства, городов и духовенства, - по-прежнему важные, традиционные и регионально ориентированные управленческие структуры Испанского королевства. Они продолжали существовать уже потому только, что распоряжались финансовыми средствами, в которых нуждался король. За свое правление Филипп двенадцать раз созывал кастильские кортесы для выколачивания денег.На территории королевства Арагон собственные кортесы, собиравшиеся в Монсоне, представляли Арагон, Каталонию и Валенсию. Считаясь в принципе с правовым статусом штатов, Филипп, однако, как в свое время его отец, пытался сдерживать их влияние. В 1538 году Карл V признал освобождение дворянства от прямых налогов, после чего их представителей больше не приглашали на Кастильские кортесы. Подобное произошло и с представительством духовенства. Поэтому когда Филипп вступил на кастильский престол, местные кортесы выступили против него только лишь в составе 36 представителей от 18 городов, а именно: Бургоса, Сории, Сеговии, Авилы, Вальядолида, Леона, Саламанки, Саморы, Торо, Толедо, Куэнки, Гвадалахары, Мадрида, Севильи, Кордовы, Хаэна, Мурсии и Гранады. В 1567 году Филиппу удалось добиться того, что представителей городов больше не связывали, так сказать, обязательные мандаты, но на заседаниях они могли принимать решения независимо, по своему усмотрению. Даже если власть кортесов нисколько не убавилась, влияние короля на них возросло. Путь к абсолютизму в Испании был подготовлен.
Филиппу II удалось значительно удалить высшее испанское дворянство от центров власти, высших органов управления и кортесов. Разумеется, король уважал широкую судебную и общественно-политическую компетенцию порой почти неограниченной власти дворянства, а также церкви и городов. Все же повседневная жизнь преобладающего большинства почти 8-миллионного (1590) населения Испании в значительной степени определялась местными и региональными факторами и часто пребывала в помещичьей и физической зависимости от местных господ, прежде всего грандов. Впрочем, к концу правления Филиппа II эта группа высшей аристократки, сокращенная Карлом V до 25 семей, благодаря королевским привилегиям выросла. Так, например, Филипп возвысил друзей детства, князей Эболи, ставших позднее дельными советниками, до звания грандов, и тем самым расширил королевскую клиентелу в высшем кастильском дворянстве. Основная же масса благородного сословия - около 10 процентов всего населения (это на порядок больше, чем в других европейских странах) - состояла из среднего дворянства и мелкопоместных идальго. Последние по своему имущественному положению зачастую ничем не отличались от крестьян, что карикатурно изобразил Мигель Сервантес в «Дон Кихоте» .
В течение XVI века население в Испанском государстве без Португалии возросло при значительных региональных колебаниях приблизительно на 40 процентов: с 5,2 миллиона до приблизительно 8,1 миллиона. В преобладающем большинстве это были крестьяне, ремесленники и рыбаки. К началу столетия в растущих городах, превращающихся в политические, экономические и культурные центры страны, проживало 5 процентов, а к концу столетия около 20 процентов населения. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый - благодаря пребыванию в нем двора и центральных органов власти, а вторая - благодаря монополии торговли с Америкой. Несомненно, во время Филиппа II города представляли собой самые динамичные элементы общественного развития в Испанском королевстве.
Внимательно следил монарх и за развитием духовенства и церкви в Испании, призывая или принуждая их к реформам. Король обладал правом выдвигать кандидатов на епископство и тем самым мог оказывать существенное влияние на церковь, нередко конфликтуя на этой почве с папой. Филипп реформировал испанскую структуру епископств, разделив Кастилию на 5 архиепископств и 30 епископств, а Арагон соответственно - на 3 архиепископства и 15 епископств. В незатронутой Реформацией Испании, вызвавшейся распространить христианство в Новом Свете, а также укрепить католическую реформу и Контрреформацию в Европе, духовенство, поддерживаемое королем Филиппом, излучало мощные импульсы к созданию мировой католической церкви.
Испанские богословы в большинстве своем положительно восприняли Триентский собор 1564 года, ставший предвестником церковного обновления. Как следствие, Филипп претворил в жизнь его решения в своем королевстве, опираясь на испанский клир, объединявший в своих рядах приблизительно 90 000 представителей белого и черного духовенства. Мотивируя свою имперскую политику служением Богу и церкви, королю к тому же удалось использовать финансовые ресурсы испанской церкви, требуя от нее все более крупных пожертвований. Принцип «государственной церковности» не оставлял никаких сомнений в главенстве светской власти и государства над церковью в Испании, которое Филипп отстаивал, даже противодействуя интересам папы.
Внешняя политика и политика в Нидерландах
Политику Филиппа в значительной мере определяли религиозные убеждения, которые находились в постоянном взаимодействии и пересекались с государственными и властно-политическими, а также династическими интересами. Эти три взаимно переплетающиеся комплекса мотивов, по сути, определяли как внутреннюю, так и внешнюю политику короля. Империя Филиппа могла добиться впечатляющего превосходства, если надо было сконцентрировать ресурсы ее широких просторов против одного врага, но мощи Испании явно не хватало, если против Филиппа одновременно направляли свои силы несколько врагов, таких как Англия, Франция, восставшие Нидерланды, протестанты в Германии и турки. Поэтому для его внешней политики характерным было стремление как можно дальше развести потенциальных противников и зоны конфликтов. Отчасти это Филиппу II удавалось: в 1557 году он одержал важную военную победу над Францией, заключил в 1559 году Като-Камбресийский мир и на долгое время избавился от серьезного соперника, которого в последующие десятилетия к тому же лихорадили внутренние кризисы. Так Испания Филиппа смогла подняться до положения гегемона в Европе, которое утратила лишь в ходе Тридцатилетней войны. Мир 1559 года был скреплен третьим браком Филиппа - с Изабеллой Валуа Французской.Важным направлением внешней политики Филиппа являлись отношения с австрийскими Габсбургами, в которых, несмотря на некоторые разногласия, прежде всего в итальянской и германской политике, все же преобладали элементы сотрудничества. Этой цели послужил и четвертый брак Филиппа в 1570 году с дочерью императора Максимилиана II, Анной Австрийской, который прежде всего должен был гарантировать, что при наследовании владения в Испании и Империи останутся в руках Габсбургов, так как у Филиппа все еще не было наследников. Поэтому с 1564 по 1571 год король воспитывал при своем дворе двух сыновей Максимилиана II - Эрнста и будущего императора Рудольфа II. Однако за десять лет брака Анна родила пять детей; сначала одна за другой появились на свет четыре девочки, и только потом столь долгожданный для Филиппа наследник.
Взаимодействие с австрийскими родственниками облегчило в первую очередь борьбу с турками, создав, однако, опасность войны на два фронта: в Юго-Восточной Европе и на Средиземном море. Выдающимся историческим событием стала победа Филиппа в союзе с папой и Венецией над турками в морской битве у Лепанто в 1571 году, которая, впрочем, не ликвидировала османскую угрозу. При поддержке императора Рудольфа II Филиппу удалось добиться важного успеха в Империи, когда его войска вмешались в спор об архиепископстве Кельнском и тем самым в 1583 году окончательно обеспечили закрепление на этом важном фланге Нидерландов католиков Виттельсбахов.
Величайшим внешнеполитическим успехом Филиппа было вступление в 1580 году на португальский трон. Тесные, бесконфликтные отношения с Португалией лежали в основе имперской политики Карла V и Филиппа II. Этому служили оба брака с португальскими принцессами. После смерти в 1578 году короля Себастьяна Португальского семейные связи послужили законной основой для испанских притязаний на наследование престола в этой стране, в скором времени удовлетворенные Филиппом силой оружия. Теперь он стал королем всего Иберийского полуострова, но, что еще важнее, - обширных португальских владений, прежде всего в Африке, а также в Азии и Южной Америке. Пятидесятитрехлетний Филипп таким образом поднялся на вершину своего могущества.
Внешнеполитические успехи Филиппа с середины шестидесятых годов стали блекнуть в результате бунта в Нидерландах, на родине его отца. Восстание было самым тягостным личным переживанием, причем конфронтация стала величайшим политическим провалом, вызванным, впрочем, его собственными ошибками. Конфессионально неоднородные и богатые Нидерланды имели огромное значение для экономического единства всего государства Филиппа и были крайне важны для гегемонии в Северной и Центральной Европе. Однако в силу значительного удаления они в то же время были весьма уязвимы стратегически, особенно после того, как с восьмидесятых годов врагами Испании стали ее политическая и религиозная противница, Франция, протестантские германские князья и наконец Англия, выступившая в поддержку восставших Нидерландов.
Реформаторская политика Филиппа, проникнутая современными идеями централизации государства, равно как и тяжелым духом католицизма, и касавшаяся управленческой системы и института епископства, ограничивала местные свободы и в первую очередь дворянские привилегии, чем вызвала в шестидесятых годах волнения, провоцируемые поначалу дворянством. В начале семидесятых, когда испанский наместник герцог Альба попытался осуществить цели Филиппа с провокационно чрезмерной строгостью и ввел 10-процентный налог с торговых сделок, алькабалу , чтобы финансировать расходы на военные операции в Нидерландах за счет самой страны, страну вновь всколыхнула волна недовольства. В 1576 году, после того как взбунтовавшиеся испанские войска, не получившие из-за острого финансового кризиса в Испании жалованье, выразили свое недовольство, в частности разграблением Антверпена, восстание получило новый импульс, а теперь уже и поддержку нидерландских католиков. Несмотря на огромные финансовые и военные затраты, на драконовские меры герцога Альбы и военные успехи присланного в восьмидесятые годы наместником Алессандро Фарнезе, Филипп не смог долго сдерживать восстание в Нидерландах. В конце концов в 1581 году с помощью Франции и Англии северные провинции обрели независимость. Казалось, военному конфликту не будет конца.
Неудача Филиппа в Нидерландах тесно переплетается с провалами его английской политики и не в последнюю очередь с войной против Франции 1590 года. После смерти английской супруги, Марии (Тюдор), Филипп тщетно пытался устроить свой брак с ее сводной сестрой, новой королевой Англии, Елизаветой. После 1559 года при Елизавете Англия окончательно стала протестантской. В 1570 году папа Пий V отлучил английскую королеву от церкви. Поэтому Филипп и испанские Советы чувствовали себя обязанными вернуть Англию к старой вере. После поражения в шестидесятые годы поддержанного им католического повстанческого движения в Англии и открытых столкновений между Испанией и Англией в последующие годы, за океаном и в Нидерландах, Филипп решился на вторжение на остров. Был отправлен испанский флот, Армада, которая, однако, в 1588 году была разбита у британского побережья.
Несмотря на поражение и связанные с подобными предприятиями огромные расходы, спустя два года Филипп предпринимает военную интервенцию против Франции. Прежде всего он опасался, что после вымирания королевского дома Валуа, там утвердится гугенотское королевство Генриха IV Наваррского, и выдвинул притязания на французский трон от имени своей дочери от брака с Изабеллой Валуа. Почти до самого конца жизни вел Филипп войну во Франции, которая, разумеется, заключила мощные союзы с Англией и восставшими Нидерландами. Вервенский мир 1598 года лишь восстановил status quo 1559 года; об осуществлении притязаний на трон говорить не приходилось.
Внутренняя политика
Внешняя политика и войны Филиппа неоднократно истощали финансовые ресурсы его стран. При этом следует иметь в виду, что в наследованных от Карла V странах Филипп II создал чрезвычайно дорогостоящую военную инфраструктуру, призванную стратегически объединить на долгий срок отдельные части империи. Четырежды - в 1557, 1560, 1575 и 1596 годах - Филипп II был вынужден объявлять о неплатежеспособности государства. Истощение финансов представляется тем более драматичным при небывалом росте доходов во время правления Филиппа, которые, впрочем, так и не сравнялись с расходами. Экономика Испании, опиравшаяся главным образом на сельское хозяйство и производство, равно как и на торговлю шерстью и текстилем, хотя и переживала в результате роста населения в середине XVI века значительный подъем, все же попала в восьмидесятых годах в затяжной кризис. Испанская экономика была не в состоянии одна нести на своих плечах имперскую политику. Поэтому важность приобретали ресурсы итальянских и нидерландских владений и прежде всего ввозимые из Америки благородные металлы. Без этого архиважного финансового источника, поступления из которого Филипп сумел значительно увеличить, политические успехи короля до восьмидесятых годов просто немыслимы.В общей сложности ввозимые благородные металлы дали ему примерно 65 миллионов дукатов, причем в конце правления он получал в год в двенадцать раз больше, чем в начале. Источником дополнительных нерегулярных доходов являлась также продажа должностей, главным образом на местном уровне, равно как и торговля дворянскими титулами. Регулярный годовой доход возрос приблизительно с 3 миллионов дукатов в 1559 году до более чем 10 миллионов дукатов в 1598 году. Налоговое бремя на среднего кастильского налогоплательщика за это время увеличилось примерно на 430 процентов. Огромные денежные суммы, поглощаемые политикой Филиппа, неоднократно расходовались за пределами Испании или попадали в карманы иностранных торговцев и банкиров. Попытки добиться в конце концов средне- и долгосрочного как экономически, так и общественно выгодного для Испании увеличения государственных источников доходов неоднократно стояли в центре повседневных государственных забот короля и часто непосредственно воздействовали на актуальные внутри- и внешнеполитические решения Филиппа.
Как и во внешней политике, сфера внутриполитических проблем тесно переплеталась с религиозно-церковными и культовыми интересами. С начала правления Филипп развил активную деятельность против всех, попавших под подозрение, будь то лютеране или реформисты. Еще отец наставлял его, как во всей Европе середины столетия ослабить старания по примирению сторонников старой веры с реформистами и навязать соответственно собственное вероисповедание подданным нового поколения правителей на их территориях. Испанская Инквизиция с 15 трибуналами была важнейшим средством сохранения католицизма, исключительность которого в Испании никогда серьезно не оспаривалась. Роль этого института в судьбе Испании Филиппа II зачастую переоценивается, и уж совершенно неоправданно здесь сравнение с аппаратами тотальных репрессий, возникшими в XX веке. Но, несомненно, деятельность Инквизиции оказала длительное воздействие на интеллектуальный климат в стране.
Когда в 1559 году Филипп вернулся в Испанию, непосредственно вслед за этим в Вальядолиде и Севилье были разоблачены небольшие группы лютеран, которые предстали перед трибуналом Инквизиции и были приговорены к смерти. Сам Филипп принимал участие в их казни в Вальядолиде. В дальнейшем Инквизицию не останавливали порой ни епископский сан обвиняемых, ни профессорское звание в знаменитом университете. Важнейшие литературные произведения Луиса де Лиона возникли как раз во время его пятилетнего заточения в шестидесятые годы; профессору, в отличие от многих, посчастливилось вернуться на кафедру в Саламанке. Вскоре Филипп запретит посещение иноземных университетов, равно как и выезд заграницу вообще. На тех же, кто вслед за Карлом V или благодаря разнообразным международным экономическим контактам приезжал в Испанию, начнут поглядывать с растущим недоверием. Станет жестче цензура, в первую очередь в отношении ввозимых книг. И пока внешняя политика Филиппа развивала небывалую интернациональную деятельность из раздутого опасения, что внешние контакты подорвут основы католицизма и внутреннюю стабильность, страна замыкалась в себе сильнее, чем при Карле V. И все же культурные веяния пробивались из Нидерландов и особенно из Италии. Вместе с интеллектуальными стимулами, появившимися благодаря освоению Нового Света и великодержавному статусу Испании, они оказывали длительное влияние на испанскую культурную и духовную жизнь при Филиппе II. Университет Саламанки получил мировое признание. Наступил «золотой век» («Siglo de Ого») испанской литературы и живописи, и не в последнюю очередь благодаря заказам мадридского двора, грандов и церкви. В полотнах Эль Греко, выходца с острова Крит, через Венецию и Рим пришедшего в Испанию и с 1577 года обосновавшегося в Толедо, нашли отражение многие черты духовной среды Испании времен Филиппа II.
Энергичное выступление Филиппа против реформистов трудно понять вне контекста международной борьбы с протестантами в Империи, Англии и Франции. Филипп опасался налаживания связей между внешнеполитическими противниками и связанными с ними группами внутри страны. Это в особенности относится к обоим обширнейшим внутренним конфликтам, которые Филиппу пришлось преодолеть: восстанию морисков в Гранаде в 1568-1571 годах и бунту арагонцев в 1590-1592 годах. Корни этих конфликтов были совершенно различными, однако в реакции Филиппа сказывались опасения, что мориски могли так же сотрудничать c надвигающимися турками, а арагонцы - с протестантами во Франции и Нидерландами. Морисками называли арабов, которые в количестве примерно 300 000 человек осели в Испании после завершения Реконкисты и завоевания Гранады в 1492 году и которые с большим трудом поддавались обращению в христианство.
По мере того как в пятидесятых и шестидесятых годах турки все дальше продвигались в Средиземноморье и Северную Африку и учащались их набеги на андалузское побережье, у Филиппа усиливалось опасение, что при содействии морисков османская угроза может распространиться на Испанию. Следствием стали еще более жесткие репрессивные меры, которые в конце концов в 1568 году вызвали открытое восстаний морисков. Два года длилась гражданская война, пока солдаты Филиппа под началом его сводного брата дона Хуана Австрийского не положили ей конец. Теперь лишь 50 000 морискам Филипп позволил остаться; их распределили по Старой и Новой Кастилии, а также в Эстремадуре. Разумеется, напряженность в отношениях с этим национальным меньшинством (морисками) устранить не удалось, хотя политическая угроза была ликвидирована. Турки, которые воспользовались кризисом в Испании, чтобы захватить Тунис (1570), в последующем году были разбиты у Лепанто.
Как и в нидерландском кризисе, так и в арагонской политике Филиппа порой можно различить неадекватную оценку традиционных сословных региональных сил. Арагонский кризис пришелся на последнее десятилетие правления Филиппа, и его можно понять лишь в контексте особых прав и свобод арагонской короны, которые тщательно берегло арагонское дворянство и соблюдать которые Филипп, впрочем, поклялся в 1563 году. Но когда в 1588 году, вопреки традициям, он назначил вице-королем Арагона кастильца, арагонцы усмотрели в этом нарушение своих прав. Вскоре после этого Филипп II снова пошел против арагонских свобод, когда его бывший арестованный по обвинению в растрате секретарь Антонио Перес сбежал в Сарагосу, чтобы предстать перед Верховным судом Арагона, так как его отец был арагонцем.
Обнародовав секретные государственные документы в расчете на защиту арагонской юрисдикции, беглец тем самым спровоцировал кастильскую центральную власть. В Мадриде испугались, что Арагон может стать еще одним очагом беспорядков, как и Нидерланды. Филипп приказал Инквизиции предъявить Пересу обвинение и вывести его из-под арагонской юрисдикции. Это послужило сигналом к массовым беспорядкам, в ходе которых был смертельно ранен вице-король Арагона. В итоге войска Филиппа вошли в Сарагосу. Зачинщики бунта, среди которых был член арагонского Верховного суда, были казнены. Но Антонио Пересу удалось скрыться во Франции, где он стал козырем направленной против Филиппа пропаганды. Теперь король пытался по возможности погасить конфликт; бывшие под властью арагонской короны валенсийцы и каталонцы и без того сохраняли спокойствие. Поэтому в 1592 г. Филипп объехал Арагон, хотя, как и вопрос с морисками, арагонская проблема, по сути, осталась нерешенной. Напряженность между бюрократическим, кастильским по духу центральным государством и традиционными региональными государственными правами, прежде всего в Арагоне, долго оставалась главной проблемой испанской истории.
Конец Филиппа
В последнее десятилетие жизни Филиппа политические проблемы, похоже, стали брать вверх. Его противники в Европе: Англия, Франция, Нидерланды и протестантские германские князья, вступили между собой в союзы. Имперская политика истощила свою важнейшую базу, Кастилию. С 1596 года волна эпидемий и голода унесла жизни большого количества людей. В следующем году испанское население сократилось на 10 процентов. В Кастилии уже с шестидесятых годов, но главным образом с начала девяностых, стала значительно сильнее оппозиция внешней политике Филиппа и дорогостоящему военному присутствию в Нидерландах. Однако Филипп продолжал защищать свои войны против французов, нидерландцев и англичан, ссылаясь на необходимость защиты веры. Все же в последний его год (1598) после мирного договора с Францией (Вервенского) и передачи Нидерландов дочери Изабель, которая в 1599 году вышла замуж за эрцгерцога Альбрехта Австрийского, наступил перелом. Оставшиеся за Испанией части Нидерландов переориентировались на Австрию. Стало очевидно, что испанских сил для осуществления широкомасштабных операций уже было недостаточно.Разумеется, дееспособность Филиппа в конечном счете снизилась не только из-за изменившейся политической конъюнктуры, экономических и финансовых кризисов, но также вследствие ухудшения здоровья, прогрессирующего с возрастом. Поездка в 1592 году в Арагон стоила ему последних сил. Все чаще Государственная хунта, комиссия из представителей важнейших Советов, становится руководящим органом правления. С 1595 года королевские функции во все увеличивающемся объеме начинает исполнять сын Филиппа, будущий Филипп III.
В июне 1598 года Филипп выезжает из Мадрида в Эскориал. Это был уже дряхлый, тяжелобольной старик, чувствовавший приближение смерти. В последний раз оговариваются детали похорон, и рядом с кроватью ставится гроб. С крестом в руке, который держали в свои последние часы его отец и мать, Филипп умирает в Эскориале 13 сентября 1598 года.
Жизнь Филиппа II Испанского нельзя подытожить в двух словах - слишком долго нес он бремя ответственности и слишком разнообразны были проблемы, требовавшие его вмешательства. Более сорока лет Филипп был правителем величайшего в истории государства. Беспримерно сложными были политические, религиозные и экономические реформы, слишком велик круг решаемых вопросов, а все усложнявшаяся бюрократическая машина государства наводняла рабочий стол монарха потоком документов. Филипп сознательно бросил вызов целому ряду сложных династических, политических и религиозных проблем. Поэтому его политические успехи и неудачи, достижения и ошибки следует оценивать именно в этом контексте и дифференцированно. Несомненно одно: в течение более половины столетия Филипп II оказывал сильное воздействие на историю Испании, Европы и большей части света, и в этом ему не было равных среди государей.
Филипп II , родился 21.05.1527 г. в Вальядолиде. С 25.07.1554 г. король Неаполя, с 25.10.1555 г. сеньор Нидерландов и Франш-Конте, с 16.01.1556 г. король Кастилии, Леона, Гранады, Наварры, Арагона, Валенсии, Сардинии, Мальорки и Сицилии, с 1.02.1580 г. король Португалии. Скончался 13.09.1598 г., погребен в королевском пантеоне в Эль Эскориале.
Отец: Карл I (1500-1558), король Испании (1516-1556), император Священной Римской империи (1530-1556).
Мать: Изабелла Португальская (1503-1539). Братья и сестры (кроме умерших в младенчестве): Мария (1528-1603), с 1548 г. супруга императора Максимилиана II; Хуана (1537-1573), с 1552 г. супруга принца Иоанна Португальского. Сводные братья и сестры (внебрачные дети императора): Маргарита Пармская (1522-1586), с 1536 г. в первом браке замужем за Алессандро Медичи, великим герцогом Флоренции, с 1538 г. во втором браке замужем за Оттавио Фарнезе, герцогом Пармским, в 1559-1567 гг. наместница Нидерландов; Хуан Австрийский (1547-1578).
15.11.1543 г. женитьба на Марии Португальской (1527-1545); 25.07.1554 г. второй брак с Марией Английской (Марией Тюдор), королевой Англии (1516-1558); 22.06.1559 г. третий брак с Изабеллой (Валуа) Французской (1545-1568); 12.11.1570 г. четвертый брак с Анной Австрийской (1549-1580).
Дети (кроме умерших в младенчестве): от первого брака: сын Карлос (1545-1568); от третьего брака: дочь Изабель (1566-1633), в 1599 г. вступила в брак с эрцгерцогом Альбрехтом Австрийским; дочь Каталина (1567-1597), в 1585 г. вышла замуж за Карла Эммануила I, герцога Савойского; от четвертого брака: сын Филипп III (1578-1621), король Испании (1598-1621).
![Bookmark and Share](http://s7.addthis.com/static/btn/v2/lg-share-en.gif)