Как хоронили императрицу елизавету петровну. Смерть елизаветы петровны

Елизавета Петровна, российская императрица (1741-1761) родилась 18 декабря 1709 года (по новому стилю — 29 декабря) в подмосковном селе Коломенском еще до заключения церковного брака между ее родителями — царем Петром I и Мартой Скавронской (Екатериной I).

Росла в Москве, уезжая летом в Покровское, Преображенское, Измайловское или Александровскую слободу. Отца в детстве видела редко. Когда мать уезжала в Петербург, воспитанием будущей императрицы занималась сестра отца, царевна Наталья Алексеевна, или семья сподвижника Петра I .

Цесаревну обучали танцам, музыке, умению одеваться, этике, иностранным языкам.

В 14 лет Елизавету объявили совершеннолетней и стали подыскивать ей женихов. предполагал выдать ее за французского короля Людовика XV. Этот план не осуществился, и Елизавету начали сватать за второстепенных немецких князей, пока не остановились на принце Голштинском Карле Августе. Но смерть жениха расстроила этот брак. Так и не дождавшись жениха голубых кровей, 24 летняя красавица отдала сердце придворному певчему Алексею Разумовскому.

Разумовский, украинский казак, с 1731 года был солистом императорской капеллы. Когда Елизавета Петровна заметила его, она выпросила его у Екатерины I. Когда Разумовский потерял свой голос, она сделала его бандуристом, позже поручила ему управлять одним из своих имений, а затем и всем своим двором. Есть сведения, что в конце 1742 года она сочеталась с ним тайным браком в подмосковном селе Перове.

Став императрицей, Елизавета возвела своего морганатического супруга в графское достоинство, сделала фельдмаршалом и кавалером всех орденов. Но Разумовский сознательно устранился от участия в государственной жизни.

По описанию современникам, Елизавета Петровна была по-европейски хороша собой. Высокого роста (180 см), имела слегка рыжеватые волосы, выразительные серо-голубые глаза, правильной формы рот, здоровые зубы.

Испанский посланник герцог де Лирна в 1728 году писал о цесаревне: "Принцесса Елизавета такая красавица, каких я редко видел. У нее удивительный цвет лица, прекрасные глаза, превосходная шея и несравненный стан. Она высокого роста, чрезвычайно жива, хорошо танцует и ездит верхом без малейшего страха. Она не лишена ума, грациозна и очень кокетлива".

Во время правления своей матери и своего племянника Елизавета вела веселую жизнь при дворе. При императрице и правительнице регентше ее положение стало тяжелым. Елизавета Петровна лишилась блестящего положения при дворе и была вынуждена почти безвыездно жить в своей вотчине, Александровской слободе.

В ночь на 25 ноября 1741 года при помощи роты гвардейцев Преображенского полка Елизавета Петровна совершила дворцовый переворот. Маленький император Иван VI и его семья были арестованы, фавориты прежней императрицы были приговорены к смертной казни, однако затем были помилованы и сосланы в Сибирь.

В момент переворота у Елизаветы Петровны не было конкретной программы своего правления, но идея воцарения ее на престоле поддерживалась простыми горожанами и низами гвардии из за недовольства засильем иностранцев при русском дворе.

Первым подписанным Елизаветой Петровной документом был манифест, в котором доказывалось, что после смерти Петра II она - единственная законная наследница престола. Коронационные торжества прошли 25 апреля 1742 года в Успенском соборе Московского Кремля. Императрица сама возложила на себя корону.

Обеспечив за собой власть, Елизавета Петровна поспешила наградить людей, которые способствовали вступлению ее на престол или вообще были ей преданы, и составить из них новое правительство. Гренадерская рота Преображенского полка получила название лейб-кампании. Солдаты не из дворян были зачислены в дворяне, капралы, сержанты и офицеры повышены в чинах. Все они были пожалованы землями преимущественно из конфискованных у иностранцев поместий.

Елизавета Петровна провозгласила курс на возврат к наследию Петра Великого. Указом от 12 декабря 1741 года было предписано все постановления петровского времени "наикрепчайше содержать и по них неотменно поступать во всех правительствах государства нашего". Кабинет министров ликвидировался. Восстанавливался Сенат, Берг и Мануфактур коллегии, Главный магистрат, Провиантская коллегия. Также в 1740 е годы была восстановлена прокуратура. Распространенные при Петре I кары за казнокрадство и взяточничество (казнь, кнут, ликвидация имущества) Елизавета Петровна заменила понижением в чине, переводом на другую службу и изредка увольнением. Гуманизация общественной жизни в годы ее правления выразилась в отмене смертной казни (1756), указах о строительстве инвалидных домов и богаделен.

В отличие от отца, Елизавета отводила большую роль в административных делах и культуре не только Петербургу, но Москве. Для всех коллегий и Сената в Москве создавались отделения; основанному в 1755 году Московскому университету в 1756 году были приданы две гимназии на Моховой улице. Тогда же стала выходить газета "Московские ведомости", а с 1760 года - первый московский журнал "Полезное увеселение".

Большую роль в правлении Елизаветы Петровны сыграли ее фавориты. В начале 1750 х годов страной практически руководил молодой фаворит императрицы Петр Шувалов, с именем которого связана реализация елизаветинской идеи об отмене внутренних таможен, что дало импульс развитию предпринимательства и внешней торговли (1753-1754).

Способствовал развитию и указ об учреждении в 1754 году Заемного и Государственного банков для дворян и купцов.

Значительное оживление и подъем экономической жизни России в годы правления Елизаветы были вызваны также административной деятельностью канцлера Алексея Бестужева Рюмина, одного из инициаторов созыва Комиссии об Уложении в 1750 х годах, обер-прокурора Якова Шаховского, братьев Михаила и Романа Воронцовых.

С именами Ивана Шувалова и русского энциклопедиста Михаила Ломоносова связано основание Московского университета (1755), открытие гимназий в Москве и Казани, с именем Федора Волкова - становление русского национального театра. В 1757 году была основана Академия художеств в Петербурге.

Отвечая запросам поддерживавшего ее социального слоя, Елизавета Петровна разрешила дворянам, обязанным по закону 1735 года служить по военной или статской части 25 лет, брать льготные долговременные отпуска, которые настолько укоренились, что в 1756-1757 годах пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в поместьях офицеров являться в армию. Императрица поощрила обычай записывать детей в полки еще в младенчестве, так что задолго до совершеннолетия они могли достигать офицерских чинов. Продолжением этих мер было распоряжение о подготовке Манифеста о вольности дворянства (был подписан позже Екатериной II), поощрение огромных трат дворян на свои повседневные нужды, рост расходов на содержание двора.

Активной была и внешняя политика Елизаветы. При вступлении на престол Елизавета застала Россию в войне со Швецией. В ходе русско-шведской войны 1741-1743 годов Россия получила значительную часть Финляндии. Пытаясь противостоять возросшей мощи Пруссии, Елизавета отказалась от традиционных отношений с Францией и заключила антипрусский союз с Австрией. Россия при Елизавете успешно участвовала в Семилетней войне. После взятия Кенигсберга Елизавета издала указ о присоединении Восточной Пруссии к России на правах ее провинции. Кульминацией военной славы России при Елизавете стало взятие Берлина в 1760 году.

Сама Елизавета Петровна имела слабости, которые недешево обходились государственной казне. Главной была страсть к нарядам. Со дня восшествия своего на престол она не надела дважды ни одного платья. После смерти императрицы в ее гардеробах осталось 15 тысяч платьев, два сундука шелковых чулок, тысяча пар туфель и более сотни кусков французских материй. Ее наряды составили основу текстильной коллекции Государственного исторического музея в Москве.

Елизавета Петровна скончалась 25 декабря 1761 года. Официальным наследником престола она назначила своего племянника (сына сестры Анны) - Петра Федоровича.

После смерти Елизаветы Петровны появилось немало самозванцев, именовавших себя ее детьми от брака с Разумовским. Наиболее известной фигурой из них стала так называемая княжна Тараканова.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Теперь вкратце и о нем.

Алексей Орлов в Кадетский корпус не пошел. Четырнадцати лет он поступил рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк и вскоре стал признанным коноводом гвардейской молодежи, прежде всего потому, что был самым сильным человеком в полку.

Алексей Орлов, не будучи тучным, весил около 150 килограммов. Одним сабельным ударом он отсекал голову быку. Ему не составляло труда раздавить яблоко между двумя пальцами или поднять Екатерину с коляской, в которой она сидела. Вместе с тем, он был очень умен, хитер и необычайно храбр.

Четвертый из братьев – Федор – вначале повторил путь Григория, поступив в Сухопутный шляхетский кадетский корпус, а затем – в Семеновский полк. Так же, как и Григорий, Федор вскоре перешел в армию офицером и шестнадцати лет принял участие в Семилетней войне, отличившись, как и Григорий, неустрашимостью и отвагой. И он, подобно своим старшим братьям, в конце 50-х годов оказался в Петербурге, разделяя вместе с Григорием славу отменного драчуна, повесы, кутилы и храбреца.

Иначе сложилась судьба младшего из Орловых – Владимира. Он не служил ни в военной, ни в статской службе, а провел юность в деревне, ведя жизнь, совершенно противоположную братьям. Владимир более всего любил чтение и ученые занятия, отдавая предпочтение ботанике, агрономии и астрономии. В Петербурге он появился позже всех и здесь тоже стоял особняком, прослыв среди братьев «красной девицей».

Особенно прославились своими подвигами два брата Орловых – Алексей и Федор. Громкую известность получило их неугасающее соперничество с самым сильным человеком в Петербурге – Александром Мартыновичем Шванвичем. Здесь уместно будет познакомиться с ним поближе.

Александр Шванвич – правильное написание этой немецкой фамилии «Шванвиц» – был сыном преподавателя Академической гимназии, переводчика с немецкого и латинского языков, Мартина Шванвица, натурализовавшегося в России в последние годы царствования Петра I. Поскольку сын Александра был введен в русскую литературу под фамилией «Шванвич» самим Пушкиным, то и в этой книге сохраним его фамилию в таком же написании.

В 1727 году у него родился второй сын – Александр, крестной матерью которого стала восемнадцатилетняя Елизавета Петровна. Александр был отдан в Академическую гимназию, где и проучился с 1735 по 1740 год. По окончании гимназии Шванвича зачислили в артиллерию, а через восемь лет – 21 ноября 1748 года – он стал гренадером поручьичьего ранга лейб-компании. А. М. Шванвич был таким же пьяницей, повесой и задирой, как и братья Орловы, и потому справедливо считать их всех одного поля ягодами.

Около 1752 года произошло событие, которое заставило говорить об Алексее и Федоре Орловых и Шванвиче весь светский Петербург.

Дело было в том, что бесконечные выяснения, кто из них троих самый сильный, и возникавшие в связи с этим столь же бесконечные драки заставили наконец и Шванвича, и Орловых найти мирный выход из создавшейся нелепой и опасной ситуации. Было постановлено, что если Шванвич встретит где-либо одного из братьев, то встреченный беспрекословно ему подчиняется. А если Шванвич встретит двоих Орловых вместе, тогда он должен будет во всем повиноваться им. Однажды Шванвич зашел в трактир, где сидел Федор Орлов. Шванвич приказал Федору отойти от бильярда и отдать ему кий. Затем он велел ему же уступить место за столом, отдав вино и понравившуюся ему девицу. Федор, выполняя условия соглашения, повиновался, как вдруг в трактир вошел Алексей Орлов, и ситуация сразу же переменилась: теперь братья потребовали вернуть им все – бильярд, вино и девицу. Шванвич заартачился, но Орловы вытолкали его за дверь.

Шванвич затаился и, спрятавшись за воротами, стал поджидать братьев. Первым вышел Алексей, и Шванвич нанес ему палашом удар по лицу. Орлов упал, но рана оказалась не смертельной. (Впоследствии, когда Алексей Орлов вошел в историю как победитель турецкого флота в бухте Чесма и стал графом Орловым-Чесменским, знаменитый скульптор Федот Иванович Шубин изваял из мрамора его бюст и запечатлел этот огромный шрам, идущий через всю щеку.)

Братья Орловы не стали мстить Шванвичу, и он не был наказан за бесчестный поступок.

(Чтобы распрощаться с Александром Шванвичем, скажем только, что потом служил он на Украине, в Торжке, а в феврале 1765 года был пожалован чином секунд-майора и умер в этом же чине через 27 лет командиром батальона в Кронштадте.)

Главным героем дальнейшего повествования станет теперь второй из братьев Орловых – Григорий.

Итак, Григорий появился в Петербурге с пленным адъютантом прусского короля графом Шверином. Орлова и Шверина поселили в доме придворного банкира Кнутцена, стоявшем рядом с Зимним дворцом. Это облегчало встречи Григория Орлова с Екатериной, которая, как утверждали, влюбилась в красавца и силача с первого взгляда. Екатерина тайно навещала своего нового любовника в доме Кнутцена и вскоре поняла, что беременна.

Однако из-за того, что Петр Федорович давно уже пренебрегал своими супружескими обязанностями и делил ложе с кем угодно, но только не со своею женой, беременность Екатерины была почти для всех тайной, кроме очень узкого круга самых доверенных и близких ей лиц.

Екатерина, оказавшаяся в положении в августе 1761 года, решила сохранить ребенка и родить его, чем бы ей это ни грозило. Первые пять месяцев – до конца 1761 года – скрывать беременность было не очень трудно, тем более что Екатерина не находилась в центре внимания, так как и «большой», и «малый» дворы более всего волновало все ухудшающееся состояние здоровья Елизаветы Петровны и постоянно возникающий в связи с этим вопрос о престолонаследии.

При дворе в этом вопросе не было единодушия. Одни склонялись к тому, чтобы трон наследовал Петр III; другие считали, что императором должен быть объявлен Павел Петрович, а соправителями при нем оба его родителя; третьи хотели видеть Екатерину регентшей, а ее мужа отправить в Голштинию. Были и сторонники того, чтобы только Екатерине принадлежал российский престол, ибо ее качества правительницы государства были очевидны и бесспорно предпочтительнее качеств Петра Федоровича.

Тем временем здоровье Елизаветы Петровны все более ухудшалось. Врачи давали ей лекарства, и она их принимала, но когда те же врачи давали ей благие советы, требуя воздержания в пище и питье, она отмахивалась от целителей, как от надоедливых мух, и продолжала вести себя как прежде, отказавшись только от парадных обедов, балов и дворцовых выходов. Затем вдруг впала в другую крайность – перестала употреблять скоромную пищу. В марте 1760 года ее врач Пуассонье приходил в отчаяние потому, что Елизавета Петровна, ссылаясь на Великий пост, отказывалась выпить бульон, предпочитая греху грозящую ей смерть от отека легких.

Первый серьезный случай, заставивший многих задуматься над тем, долго ли осталось жить императрице, произошел 8 сентября 1758 года в Царском Селе на праздник Рождества Богородицы: Елизавета Петровна во время службы в церкви почувствовала себя дурно, вышла на крыльцо и потеряла сознание. Рядом не оказалось никого из ее свиты, а простые люди, собравшись вокруг нее, не смели подойти к царице. Когда наконец появились врачи, больная, едва придя в себя, открыла глаза, но никого не узнала и невнятно спросила: «Где я?»

Несколько дней после этого Елизавета Петровна говорила с трудом и встала с постели лишь к концу месяца.

А с конца пятидесятых годов Елизавета Петровна стала часто и подолгу болеть. Нередко случались у нее истерические припадки. Из-за невоздержанности в еде и всяческого отсутствия режима постоянно шла кровь носом, а потом открылись и незаживающие, кровоточащие раны на ногах. За зиму 1760-1761 года она участвовала только в одном празднике, все время проводя в своей спальне, где принимала и портных, и министров. Она и обеды устраивала в спальне, приглашая к столу лишь самых близких людей, так как шумные и многолюдные застолья уже давно стали утомлять больную императрицу, недавно перешагнувшую пятидесятилетний рубеж. Пословица «Бабий век – сорок лет» в XVIII столетии понималась буквально, ибо тогда было совершенно иным восприятие возрастных реалий – двадцатилетняя девушка считалась уже старой девой, а сорокалетняя женщина – старухой.

Ровно сто лет назад на Урале трагически оборвалась жизнь Елизаветы Федоровны Романовой - родной сестры последней российской императрицы, причисленной впоследствии к лику святых. Урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская, она вышла замуж за великого князя Сергея Александровича и приняла православие. Елизавета Федоровна основала в Москве уникальную Марфо-Мариинскую обитель милосердия, где собственными руками лечила раненых. А в революционные годы отказалась покинуть Россию, чувствуя себя более русской, чем многие из родившихся в империи. На следующую ночь после убийства царской семьи большевики сбросили ее живьем в шахту под Алапаевском. О всепрощении и силе духа - в материале РИА Новости.

Перчатка на память

Арест был неожиданным, но в какой-то степени логичным. Семья младшей сестры - Аликс, супруги императора Николая II, уже полгода была в ссылке в Тобольске.

За великой княгиней Елизаветой Федоровной пришли на третий день после Пасхи. Патриарх Тихон как чувствовал: отслужил в этот день в Марфо-Мариинской обители молебен, а потом еще долго беседовал с настоятельницей и сестрами.

«Сестры выживали. Обитель работала в то время как медицинское духовное учреждение. Был склад, пошивочные мастерские. Инвалиды войны изготавливали абажуры, которые шли на продажу в пользу их семей. Елизавета Федоровна максимально участвовала в судьбе ее подопечных», - рассказывает директор мемориального музея обители милосердия Наталья Матошина.

С продовольствием становилось все сложнее - картофель, овощи и зелень выращивали на своем огороде.

«Я никому ничего дурного не сделала. Буде воля Господня», - писала она подруге, княгине Зинаиде Юсуповой.

В обитель несколько раз врывались агрессивные люди, искали немецких шпионов и оружие. Настоятельница показывала им помещения - кладовки, сестринские кельи, палаты с ранеными, - и они уходили.

«Народ – дитя, он не повинен в происходящем. Он введен в заблуждение врагами России», – говорила она.

Но седьмого мая все было по-другому: Великой матушке (как называли Елизавету Федоровну сестры и тысячи людей, которым она успела помочь за полвека отведенной ей жизни) на сборы дали всего полчаса. Ни проститься толком, ни дать распоряжения.

«Все молились на коленях в больничной церкви вместе с батюшкой, а как стали ее забирать - сестры бросились наперерез: «Не отдадим мать!» - вцепились в нее, плач, крик. Кажется, не было сил, чтобы их оторвать. Отбили всех прикладами… Повели ее к машине вместе с келейницей Варварой и сестрой Екатериной. Батюшка стоит на ступенях, слезы градом по лицу, и только благословляет их, благословляет… И сестры бежали за машиной. Сколько хватило сил, некоторые прямо падали на дорогу…» - вспоминала матушка Надежда (Бреннер), остававшаяся в обители до ее закрытия в 1926 году.

Спустя почти сто лет Владимир Борячек, потомок одного из прихожан Марфо-Мариинской обители, принес белую из хлопка и льна женскую перчатку, хранившуюся в их семье как святыня, - в день ареста ее обронила великая княгиня.

Поезд, украшенный белыми цветами

Поезд увозил ее все дальше от любимой Москвы. Куда? Кажется, на Урал. Тридцать четыре года назад она приехала в Россию в другом поезде, украшенном белыми цветами, - чтобы стать женой великого князя Сергея Александровича Романова, брата императора Александра III.

Муж стал ей наставником и проводником в русскую культуру и православие. Видя его искреннюю веру, она поначалу делала реверансы перед иконами, не зная, как правильно выразить им свое почтение.

Ее отец, великий герцог Гессен-Дармштадтский Людвиг IV, так и не понял желания Эллы перейти в православие, хотя ее решение зрело семь лет.

Медовый месяц с Сергеем они провели на берегу Москвы-реки в любимом Ильинском, где, между прочим, открыли для крестьян медицинский пункт, родильный дом, детский сад и устраивали благотворительные базары в пользу бедных.

Ей все это было близко с детства. Мать, английская принцесса Алиса, считала неправильным баловать своих семерых детей. Воспитывала в любви, но по-английски - в строгости: неизменно ранний подъем, уроки, простая еда, скромная одежда, железная дисциплина и обязательный труд. Элла многое умела: сажать цветы, убирать комнаты, застилать постели, топить камин, вязать, рисовать… С трех лет вместе с мамой она посещала госпитали родного Дармштадта.

В дни Австро-прусской войны герцогиня создала местное женское общество Красного Креста.

Позже обе ее дочери, Элла и Аликс, продолжат эту деятельность в России.

Переход в православие Елизаветы Федоровны совпал с назначением мужа на должность генерал-губернатора Москвы. В 1891 году они переехали из Санкт-Петербурга, где осталось большинство их близких и друзей. Сергею оставалось жить 14 лет.

Александр III верил, что его разносторонняя образованность и религиозность позволят преобразовать Москву…

Новый губернатор старался оправдать доверие. Не сосчитать обществ и комитетов, которые он возглавил и которым покровительствовал: председатель Императорского православного палестинского общества, Московского общества призрения, воспитания и обучения слепых детей, Общества покровительства беспризорным и освобождаемым из мест заключения несовершеннолетним, почетный член Академии наук, Академии художеств, Московского археологического общества, Русского музыкального общества - и это лишь их малая часть.

Он открывал театры, создавал музеи, организовывал чтения для малообразованных рабочих, налаживал распространение духовно-нравственных книг.

А погиб от взрыва бомбы, брошенной в его карету Иваном Каляевым 4 февраля 1905 года. Части его разорванного взрывом тела собирали потом несколько дней…

Кто бы мог подумать, что пройдет еще 14 лет, и разразившаяся революция оправдает его убийцу: большевики проведут конференцию, на которой причислят Каляева к героям.

Вместе с жизнью мужа закончилась и светская жизнь великой княгини. Она осталась председателем более 150 благотворительных комитетов и организаций (только за время существования одного из них – Елизаветинского общества - было открыто 40 детских учреждений) и открыла уникальную, единственную в России Марфо-Мариинскую обитель милосердия.

Дело всей жизни

Все свои таланты и сбережения Елизавета Федоровна вложила в устройство обители. В купленной на Большой Ордынке усадьбе первым делом она открыла госпиталь (в 1907 году).

А в центре здания обустроила храм в честь евангельских сестер Марфы и Марии (одной - трудолюбивой и заботливой, второй - внимательной к учению Христа). По мысли великой княгини, служение сестер милосердия помимо оказания медицинской помощи должно приводить страждущих ко Христу и вечной жизни.

Вскоре в обители появились больница для бедных женщин и детей, дом для бедных чахоточных женщин, бесплатная амбулатория с выдачей лекарств, трудовой приют для девочек, воскресная школа для взрослых женщин, бесплатные библиотека, столовая и странноприимница. Каждый день раздавались бесплатные обеды.

Благодаря своему статусу Елизавета Федоровна смогла привлечь лучших врачей.

Под их руководством сестры милосердия проходили специальное обучение. Вместе с настоятельницей они посещали Хитров рынок и другие трущобы, чтобы оказать помощь тем, кто уже мало на что надеялся.

Среди других социальных проектов великой княгини бюро для приискания занятий, детские трудовые артели, гимназии, детские сады, общежития. Ежедневно она получала письма с просьбами о помощи и при необходимости выделяла средства.

Чашка кофе от головной боли

Великую княгиню и двух сестер Марфо-Мариинской обители - Варвару Яковлеву и Екатерину Янышеву, - сопровождавших настоятельницу, привезли сначала в Пермь, потом в Екатеринбург, куда недавно доставили и семью Николая II. Елизавета Федоровна даже смогла передать родным продуктовую посылку. Но встретиться им не разрешили.

«Спасибо большое за яйца, шоколад и кофе. Мама с удовольствием выпила первую чашку кофе, очень вкусный. Ей это очень хорошо от головных болей, у нас как раз не было взято с собой. Узнали из газет, что тебя выслали из твоей обители, очень грустим за тебя. Странно, что мы оказались в одной губернии с тобой и моими крестными», - напишет ответ 17 мая великая княжна Мария.

С возрастом характер Елизаветы очень изменился. Исчезала красота, появлялись болезни, а с ними раздражительность, мнительность. Она не дожила до того возраста, когда смерть перестает пугать, а потому очень боялась умереть. Новый Зимний дворец еще не был достроен, старый был деревянным, а она панически боялась пожара, поэтому очень любила жить в Царском Селе.

Жизнь там была невеселой. Екатерина подробно описывает времяпровождение императрицы в Царском. Елизавета привозила с собой весь штат – дам и кавалеров. В каждой комнате жило по четыре-пять дам, при них находились горничные. Любое общежитие – это склоки, и придворные дамы преуспели в этом больше других. Развлечение единственное – карты. Императрицу видели редко, она уединенно жила в своих покоях, иногда не показывалась на людях по две-три недели. Уезжать в город придворным не разрешалось, принимать у себя гостей или родственников – тоже.

Императрица занимала первый этаж, покои ее выходили в сад, в котором строжайше было запрещено появляться кому бы то ни было, даже придворным лакеям. Несколько оживляли жизнь обеды или ужины императрицы, на которые приглашали дам и кавалеров – самый близкий круг. Беда только, что никто не знал, когда состоятся эти званые обеды или ужины. Елизавета совершенно сбила себе распорядок дня и чаще всего ужинала глубокой ночью. Придворных будили; кое-как приведя себя в порядок, они приходили к столу. Надо было о чем-то разговаривать, но каждый боялся открыть рот, чтобы не огорчить ее величество. Твердо знали, что нельзя говорить «ни о прусском короле, ни о Вольтере, ни о болезнях, ни о покойниках, ни о красивых женщинах, ни о французских манерах, ни о науках; все эти предметы разговора ей не нравились». Императрица сидела хмурая, озабоченная. «Они любят только быть в своей компании, – с обидой говорила Елизавета, – я их так редко зову, да и то они только и делают, что зевают и нисколько не хотят развлечь меня».

После известного обморока 6 августа 1757 года здоровье Елизавета выправилось, но все равно внушало опасение медикам. Слишком много забот легло на ее плечи. Война затянулась, требовала денег, а где их взять? Отставка Бестужева не улучшила, а ухудшила состояние дел. Великая княгиня затеяла интригу, а ведь не поймаешь! Да и стоит ли ловить, если трон оставить некому, племянник Петруша очень ненадежен. Бутурлин оказался худшим из четырех главнокомандующих армии, он попросту стар. Канцлер Воронцов явно не справляется со своими обязанностями, куда ему до Бестужева! Уж как Михаил Илларионович хотел занять это место, а теперь жалуется на болезнь и просится в отставку. Последнее совершенно невозможно, надо было раньше думать, а не восстанавливать ее против Бестужева! Петр Иванович Шувалов тоже вышел из игры, болезни его замучили. А на кого положиться? Один свет в окне – Иван Иванович Шувалов, но он всех проблем не решит.

За всю зиму 1760–1761 года Елизавета всего один раз была на празднике в честь Св. Андрея Первозванного. Про балы, приемы, театры и думать забыла, потому что ноги отекают, не лезут в туфли, и еще незаживающие язвы, и еще обмороки, а главное – тоска, тоска жжет грудь. Теперь большую часть дня Елизавета проводит в постели, здесь и министров своих принимает, если становятся слишком настойчивы.

17 ноября 1761 года вдруг опять начались припадки, но врачам удалось их снять. Елизавете показалось даже, что она победила и болезнь, и тоску. Она вдруг решила заниматься государственными делами, проверила, что за это время успел сделать Сенат, и пришла в гнев. Сенаторы спорят по каждому пустяку, обсуждениям нет конца, а пользы от этого никакого. Еще 19 июня дала она через генерал-прокурора задание Сенату «употребить старание, чтоб в новостроящемся зимнем дворце хотя б ту часть, в котором ее императорское величество собственный апартамент имеет, как наискорей отделать», и все никак. Для полной отделки дворца архитектор Растрелли запросил 380 тысяч рублей, а для собственного оговоренного апартамента надо 100 тысяч рублей, и тех не нашли. Объяснение налицо – пожар на Малой Неве. Сгорели склады с пенькой и льном, сгорели барки на реке, убыток купцов более миллиона рублей. Пришлось помогать погорельцам, здесь уже не до императорских апартаментов.

12 декабря Елизавете опять стало плохо. Рвота с кашлем и кровью совсем ее доконала. Медики пустили кровь, состояние больной говорило о каком-то сильном воспалительном процессе. И опять ей стало лучше. Императрица немедленно послала в Сенат именной указ об освобождении значительного количества заключенных, велела также понизить пошлину на соль для облегчения жизни бедняков. Елизавета всю жизнь давала обеты и выполняла их. Но на этот раз акт милосердия не помог ей справиться с болезнью.

22 декабря 1761 года у нее опять началась рвота с кровью, медики сочли своим долгом объявить, что здоровье государыни в крайней опасности. Елизавета выслушала это сообщение спокойно, на следующий день исповедовалась и причастилась, 24 декабря соборовалась. Духовник читал отходные молитвы, Елизавета повторяла их слово в слово. Около постели умирающей неотлучно находились великая княгиня Екатерина и великий князь Петр.

Смена правления – очень ответственное время в любом государстве. «Король умер, да здравствует король!» – лозунг английского дома. Казалось и в русском доме должно быть все ясно, вот он – наследник, давно объявлен, ан нет. Екатерина ждала любых неожиданностей. На это указывал опыт предыдущих царствований. Гвардия Петра Федоровича не любила. Толки о престолонаследии в обществе ходили самые разнообразные.

Мудрая Екатерина пишет в своих «Записках»: «Счастье не так слепо, как его представляют». Во всех случаях жизни она умела «подстелить соломки». Вот «Наставление для императора Петра III». Оно написано самой Екатериной очень загодя и сохранилось в ее бумагах.

«Представляется очень важным, чтобы вы знали, Ваше Высочество, по возможности точное состояние здоровья императрицы, не полагаясь на чьи-либо слова, но вслушиваясь и сопоставляя факты, и чтобы, если Господь Бог возьмет ее к себе, вы бы присутствовали при этом событии.

Когда это будет признано свершившимся, вы (отправясь на место происшествия, как только получите это известие) покинете ее комнату, оставя в ней сановное лицо из русских и притом умелое, для того, чтобы сделать требуемые обычаем в этом случае распоряжения.

С хладнокровием полководца и без малейшего замешательства и тени смущения вы пошлете за канцлером…»

И так пятнадцать пунктов. Екатерина ждала неожиданностей. Но все произошло без сучка и без задоринки. 25 декабря дверь из спальни Елизаветы отворилась, и в приемную, где собрались высшие сановниками государства и придворные, вошел старший сенатор князь Никита Юрьевич Трубецкой и объявил, что императрица Елизавета Петровна скончалась и государствует теперь его величество император Петр III. Это был самый безболезненный переход власти за все правления в XVIII веке. Правда, Павел тоже очень естественно занял трон, но и отец, и сын кончили свое правление очень трагически.

И. Аргунов "Портрет императрицы Елизаветы Петровны"

«Елизаветой всегда владела страсть к перестановкам, перестройкам и переездам; в этом «она наследовала энергию своего отца, строила дворцы в 24 часа и в двое суток проезжала тогдашний путь от Москвы до Петербурга» (В. Ключевский).

Императрица Елизавета Петровна (1709-1761) – дочь Петра I, рожденная до церковного бракосочетания с его второй женой, будущей Екатериной I.

Генрих Бухгольц Портрет императрицы Елизаветы Петровны в жемчугах. 1768 г.

Российская императрица с 25 ноября (6 декабря) 1741 года из династии Романовых, дочь Петра I и Екатерины I, последняя правительница России, являвшаяся Романовой «по крови».
Елизавета родилась в селе Коломенском. День этот был торжественным: Пётр I въезжал в Москву, желая отметить в старой столице свою победу над Карлом XII. За ним везли шведских пленных. Государь намеревался тотчас праздновать полтавскую победу, но при вступлении в столицу его известили о рождении дочери. «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с восшествием в мир мою дочь», - сказал он. Пётр нашёл Екатерину и новорождённого младенца здоровыми и на радостях устроил пир.

Луи Каравакк Портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве. Русский Музей, Михайловский замок.

Будучи только восьми лет от роду, принцесса Елизавета уже обращала на себя внимание своею красотой. В 1717 году обе дочери, Анна и Елизавета, встречали Петра, возвращающегося из-за границы, одетыми в испанские наряды.

Louis Caravaque Portrait of Anna Petrovna and Elizaveta Petrovna. 1717 г.

Тогда французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной. В следующем 1718 году введены были ассамблеи, и обе царевны явились туда в платьях разных цветов, вышитых золотом и серебром, в головных уборах, блиставших бриллиантами. Все восхищались искусством Елизаветы в танцах. Кроме лёгкости в движениях, она отличалась находчивостью и изобретательностью, беспрестанно выдумывая новые фигуры. Французский посланник Леви замечал тогда же, что Елизавета могла бы назваться совершенной красавицей, если бы не её курносый нос и рыжеватые волосы.
Елизавета, действительно, имела курносый нос, и нос этот (под страхом наказания) писался художниками только анфас, с лучшей его стороны. А в профиль портретов Елизаветы почти не существует, кроме случайного медальона на кости работы Растрелли и портрета Бухгольца, представленного выше.

Иван Никитин Портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве.

Воспитание царевны не могло быть особенно удачным, тем более что мать её была совершенно безграмотна. Но её учили по-французски, и Екатерина постоянно твердила, что есть важные причины на то, чтобы она лучше других предметов обучения знала французский язык.
Причина эта, как известно, заключалась в сильном желании её родителей выдать Елизавету за какую-нибудь из особ французской королевской крови, например, за короля Людовика XV. Однако на все настойчивые предложения породниться с французскими Бурбонами, те отвечали вежливым, но решительным отказом.

Неизвестный художник середины XVIII века Портрет Елизаветы Петровны в молодости.

Во всём остальном обучение Елизаветы было мало обременительным, приличного систематического образования она так никогда и не получила. Время её было заполнено верховой ездой, охотой, греблей и уходом за своей красотой.

Георг Христоф Гроот Портрет императрицы Елизаветы Петровны на коне с арапчонком. 1743 г.

После брака родителей носила титул цесаревны. Завещание Екатерины I 1727 г. предусматривало права Елизаветы и её потомства на престол после Петра II и Анны Петровны.

Отец окружил ее и старшую сестру Анну блеском и роскошью как будущих невест иностранных принцев, но не очень занимался их воспитанием. Елизавета росла под присмотром «мамушек» и кормилиц из крестьянок, отчего хорошо узнала и полюбила русские нравы и обычаи. Для обучения иностранным языкам к цесаревнам были приставлены учителя немецкого, французского, итальянского языков. Грации и изяществу их обучал французский танцмейстер. Русская и европейская культуры сформировали характер и привычки будущей императрицы. Историк В. Ключевский писал: «От вечерни она шла на бал, а с бала поспевала к заутрене, до страсти любила французские спектакли и до тонкости знала все гастрономические секреты русской кухни».

Луи Каравакк "Портрет императрицы Елизаветы Петровны"

Личная жизнь Елизаветы Петровны не складывалась: Петр I пытался выдать ее за французского дофина Людовика XV, но это не сложилось. Затем ею были отвергнуты французские, португальские и персидские претенденты. Наконец, Елизавета согласилась на брак с голштинским принцем Карлом-Августом, но тот внезапно скончался… Одно время обсуждался ее брак с юным императором Петром II, который страстно влюбился в свою тетушку.

Взошедшая в 1730 году на престол Анна Иоанновна (двоюродная тетка Елизаветы) велела ей жить в Петербурге, но Елизавета не желала своим присутствием при дворе дразнить ненавидевшую ее императрицу и намеренно вела праздный образ жизни, часто пропадала в Александровской слободе, где общалась в основном с простыми людьми, принимала участие в их плясках и играх. Рядом с домом Елизаветы Петровны находились казармы Преображенского полка. Гвардейцы любили будущую императрицу за ее простоту и за хорошее к ним отношение.

Переворо

После кончины Петра II, обручённого с Екатериной Долгоруковой, от оспы в январе 1730 г. Елизавета, несмотря на завещание Екатерины I, фактически не рассматривалась как одна из претенденток на престол, который был передан её кузине Анне Иоанновне. В её правление (1730-1740) цесаревна Елизавета находилась в опале. Недовольные Анной Иоанновной и Бироном возлагали на дочь Петра Великого большие надежды.

После провозглашения императором младенца Иоанна VI жизнь Елизаветы Петровны изменилась: она стала чаще бывать при дворе, встречаться с русскими сановниками и иностранными послами, которые в общем-то и уговорили Елизавету приступить к решительным действиям.

Пользуясь падением авторитета и влияния власти в период регентства Анны Леопольдовны, в ночь на 25 ноября (6 декабря) 1741 года 32-летняя Елизавета в сопровождении графа М. И. Воронцова, лейб-медика Лестока и своего учителя музыки Шварца словами «Ребята! Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мною! Как вы служили отцу моему, так и мне послужите верностью вашей!» подняла за собой гренадерскую роту Преображенского полка.

Федор Московитин Присяга Преображенского полка императрице Елизавете Петровне.
Не встретив сопротивления, с помощью 308 верных гвардейцев она провозгласила себя новой царицей, распорядившись заточить в крепость малолетнего Ивана VI и арестовать всю Брауншвейгскую фамилию (родственников Анны Иоанновны, в том числе регентшу Ивана VI - Анну Леопольдовну) и её приверженцев.
Фавориты прежней императрицы Миних, Левенвольде и Остерман были приговорены к смертной казни, заменённой ссылкой в Сибирь - дабы показать Европе терпимость новой самодержицы.

Елизавета государственными делами почти не занималась, передоверив их своим фаворитам - братьям Разумовским, Шуваловым, Воронцовым, А. П. Бестужеву-Рюмину. В целом, внутренняя политика Елизаветы Петровны отличалась стабильностью и нацеленностью на рост авторитета и мощи государственной власти.

Тарас Шевченко Императрица Елизавета Петровна и Суворов (гравюра). 1850-е г.

По целому ряду признаков можно сказать, что курс Елизаветы Петровны был первым шагом к политике просвещённого абсолютизма, осуществлявшейся затем при Екатерине II.

Участников переворота она щедро вознаградила: деньгами, званиями, дворянским достоинством, чинами…

Окружив себя фаворитами (в основном это были русские люди: Разумовские, Шуваловы, Воронцовы и др.), она никого из них не допустила до полного господства, хотя при дворе продолжались интриги, борьба за влияние…

Е.Е. Лансере "Императрица Елизавета Петровна в Царском Селе"

Художник Лансере виртуозно передает единство стиля жизни и стиля искусства минувших эпох. Выход Елизаветы Петровны со свитой интерпретируется как театрализованное представление, где величественная фигура императрицы, воспринимается продолжением фасада дворца. Композиция строится на контрасте пышной барочной архитектуры и пустынного партера парка. Художник иронично сопоставляет массивность архитектурных форм, монументальную скульптуру и действующих лиц. Его увлекает перекличка элементов архитектурного декора и деталей туалета. Шлейф императрицы напоминает приподнятый театральный занавес, за которым мы застаем врасплох придворных актеров, спешащих исполнить привычные роли. В нагромождении лиц и фигур спрятан «скрытый персонаж» – арабчонок, прилежно несущий императорский шлейф. От взгляда художника не утаилась и курьезная деталь – незакрытая табакерка в торопливых руках кавалера-фаворита. Мелькание узоров и цветовых пятен создают ощущение ожившего мгновения прошлого

Период царствования Елизаветы - период роскоши и излишеств. При дворе регулярно проводились балы-маскарады, а в первые десять лет - и так называемые «метаморфозы», когда дамы наряжались в мужские костюмы, а мужчины - в дамские.

Георг Каспар Преннер Конный портрет императрицы Елизаветы Петровны со свитой. 1750-55 гг. ГРМ.

Зимой 1747 года императрица издала указ, именуемый в истории как «волосяное установление», повелевающий всем придворным дамам подстричься наголо, и выдала всем «чёрные взлохмоченные парики», чтобы носили пока не отрастут свои. Городским дамам разрешалось указом оставить свои волосы, но поверх носить такие же чёрные парики. Причиной появления приказа послужило то, что императрица не смогла удалить пудру со своих волос и решила выкрасить их в чёрный цвет. Однако это не помогло и ей пришлось состричь волосы полностью и носить чёрный парик.
Елизавета Петровна задавала тон и была законодательницей мод. Гардероб императрицы насчитывал до 45 тысяч платьев.

Александр Бенуа Императрица Елизавета Петровна изволит прогуливаться по знатным улицам Санкт-Петербурга. 1903 г.

Внутренняя политика

По восшествии на престол Елизавета Петровна именным указом упразднила Кабинет министров и восстановила Правительственный Сенат, «как было при Петре Великом». Чтобы упрочить престол за наследниками своего отца, она вызвала в Россию своего племянника, 14-летнего сына старшей сестры Анны, Петра-Ульриха, голштинского герцога, и объявила его своим наследником как Петра Федоровича.

Всю исполнительную и законодательную власть императрица передала Сенату, а сама предалась празднествам: отправившись в Москву, около двух месяцев провела в балах и карнавалах, завершившихся коронацией 25 апреля 1742 г. в Успенском соборе Кремля.

Елизавета Петровна превратила свое царствование в сплошное развлечение, оставив после себя 15 тысяч платьев, несколько тысяч пар обуви, сотни неразрезанных кусков материи, недостроенный Зимний дворец, поглотивший с 1755 по 1761 г.г. 10 млн. рублей. Она пожелала переделать под свой вкус императорскую резиденцию, доверив эту задачу архитектору Растрелли. Весной 1761 года возведение здания было закончено, начались внутренние работы. Однако Елизавета Петровна скончалась, так и не переехав в Зимний дворец. Строительство Зимнего дворца было окончено уже при Екатерине II. Это здание Зимнего дворца сохранилось до наших дней.

Зимний дворец, гравюра XIX века

В царствование Елизаветы Петровны коренные реформы в государстве не проводились, но некоторые нововведения были. В 1741 г. правительство простило недоимки крестьянам за 17 лет, в 1744 г. по распоряжению императрицы в России была отменена смертная казнь. Строились инвалидные дома и богадельни. По инициативе П.И. Шувалова была организована комиссия по разработке нового законодательства, учреждены дворянский и купеческий банки, уничтожены внутренние таможни и увеличены пошлины на иностранные товары, была облегчена рекрутская повинность.

Дворяне вновь стали замкнутым привилегированным сословием, приобретаемым происхождением, а не личными заслугами, как было при Петре I.

При императрице Елизавете Петровне отмечается взлет развития русской науки: М.В. Ломоносов публикует свои научные труды, Академия наук издает первый полный географический атлас России, появилась первая химическая лаборатория, в Москве основан университет с двумя гимназиями при нем, стали выходить «Московские ведомости». В 1756 г. в Петербурге утвержден первый русский государственный театр, директором которого становится А.П. Сумароков.

В.Г. Худяков "Портрет И.И. Шувалова"

Закладывается основа библиотеки Московского университета, в основе ее – книги , подаренные И.И. Шуваловым. А в коллекцию Петербургской Академии художеств он передал 104 картины Рубенса, Рембрандта, Ван Дейка, Пуссена и других известных европейских художников. Он внес огромный вклад в формирование картинной галереи Эрмитажа. В елизаветинское время картинные галереи становятся одним из элементов великолепного дворцового убранства, которое должно было ошеломлять приглашенных ко двору, свидетельствовать о могуществе российской державы. К середине XVIII века появилось немало интересных и ценных частных коллекций, владельцами которых были представители высшей аристократии, которые вслед за императрицей стремились украшать дворцы произведениями искусства. Возможность русских дворян много путешествовать и тесно взаимодействовать с европейской культурой способствовала формированию новых эстетических предпочтений русских собирателей.

Внешняя политика

В годы правления Елизаветы Петровны Россия значительно упрочила свое международное положение. Начатая в 1741 г. война со Швецией закончилась заключением мира в Або в 1743 г., по которому России отошла часть Финляндии. В результате резкого усиления Пруссии и угрозы русским владениям в Прибалтике Россия на стороне Австрии и Франции приняла участие в Семилетней войне (1756-1763 г.г.), которая продемонстрировала мощь России, но обошлась государству очень дорого и практически ничего ему не дала. В августе 1760 г. русские войска под командованием П.С. Салтыкова разгромили прусскую армию Фридриха II и вошли в Берлин. Лишь смерть Елизаветы спасла прусского короля от полной катастрофы. Но вступивший на престол после ее смерти Петр III был поклонником Фридриха II и возвратил Пруссии все завоевания Елизаветы.

Личная жизнь

Елизавета Петровна, бывшая в молодости азартной танцовщицей и смелой наездницей, с годами все труднее мирилась с утратой молодости и красоты. С 1756 г. с ней все чаще стали случаться обмороки и конвульсии, которые она старательно скрывала.

К. Пренне "Конный портрет императрицы Елизаветы Петровны со свитой"

К. Валишевский, польский историк, писатель и публицист, создал серию произведений, посвященных русской истории. Он издает во Франции на французском языке, начиная с 1892 года, одну за другой книги о русских царях и императорах, об их окружении. Книги Валишевского были объединены в серию «Происхождение современной России» и охватывают период между царствованиями Ивана Грозного и Александра I. В книге «Дочь Петра Великого. Елизавета Петровна» (1902) он так описывает последний год жизни императрицы: «Зима 1760-61г.г. прошла в Петербурге не столько в балах, сколько в напряженном ожидании оных. Императрица не появлялась на людях, запиралась в спальне, принимала, не вставая с постели, только министров с докладами. Часами Елизавета Петровна попивала крепкие напитки, рассматривала ткани, разговаривала с кумушками и вдруг, когда какой-нибудь примеренный наряд казался ей удачным, объявляла о намерении появиться на балу. Начиналась придворная суета, но, когда платье было надето, волосы императрицы зачесаны вверх и косметика наложена по всем правилам искусства, Елизавета подходила к зеркалу, вглядывалась – и отменяла празднество».

Елизавета Петровна состояла в тайном морганатическом браке с А.Г. Разумовским, от которого (по некоторым источникам) у них были дети, носившие фамилию Таракановых. В XVIII в. под этой фамилией были известны две женщины: Августа, которая по велению Екатерины II была привезена из Европы и пострижена в московский Павловский монастырь под именем Досифеи, и неизвестная авантюристка, объявившая себя в 1774 г. дочерью Елизаветы и претендовавшая на русский престол. Была арестована и заключена в Петропавловскую крепость, где скончалась в 1775 г., скрыв тайну своего происхождения даже от священника.

К. Флавицкий "Княжна Тараканова"

Художник К. Флавицкий использовал эту историю для сюжета своей картины «Княжна Тараканова». На полотне изображён каземат Петропавловской крепости, за стенами которой бушует наводнение. На кровати, спасаясь от воды, прибывающей в зарешеченное окно, стоит молодая женщина. Промокшие крысы выбираются из воды, подбираясь к ногам узницы.

По свидетельству современников и историков, в частности, министра народного просвещения графа Уварова (автора формулы Православие-Самодержавие-Народность), Елизавета состояла в церковном морганатическом браке с Алексеем Разумовским. Еще до воцарения у Елизаветы начался роман с украинским певчим А. Г. Разумовским, который получил графский титул, ордена, звания и крупные пожалования, однако в государственных делах участия почти не принимал. Позднее фаворитом Елизаветы стал И. И. Шувалов, который покровительствовал просвещению.
Согласно некоторым историческим источникам 1770-х - 1810-х годов, у неё было минимум двое детей: сын от Алексея Разумовского и дочь от графа Шувалова.

Неизвестный художник Портрет Алексея Григорьевича Разумовского.
Louis Tokke Portrait of I.I. Shuvalov.

Впоследствии она взяла под личную опеку осиротевших в 1743 году двух сыновей и дочь камер-юнкера Григория Бутакова: Петра, Алексея и Прасковью. Впрочем, после смерти Елизаветы Петровны появилось немало самозванцев, именовавших себя её детьми от брака с Разумовским. В их числе наиболее известной фигурой стала так называемая княжна Тараканова.

Georg Khristof Grooth Portrait of the Empress Elizaveta Petrovna in a Black Masquerade Domino. 1748 г.

Официальным наследником престола 7 (18 ноября) 1742 г. Елизавета назначила своего племянника (сына сестры Анны) - герцога Голштинского Карла-Петера Ульриха (Петра Фёдоровича). В его официальный титул были включены слова «Внук Петра Великого». Столь же серьезное внимание было обращено на продолжение династии, на выбор жены Петра Фёдоровича (будущая Екатерина II) и на их сына (будущий император Павел Петрович), начальному воспитанию которого придавалось важное значение.

Pietro Antonio Rotari Portrait of the Empress Elizabeth Petrovna. 1760 г.

Она скончалась 25 декабря 1761 г. в сильных страданиях, но уверяла окружающих, что они слишком малы по сравнению с ее грехами.

На престол взошёл Пётр III. Императрица была похоронена в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге. Со смертью Елизаветы Петровны пресеклась не только линия Петра I, но и вся династия Романовых. Хотя все последующие наследники престола носили фамилию Романовых, они уже не были русскими (Гольштейн-Готторпская линия). Смерть Елизаветы Петровны также прекратила участие русских в Семилетней войне. Новый император вернул Фридриху все завоёванные земли и предложил даже военную помощь. Лишь новый дворцовый переворот и восшествие на престол Екатерины II предотвратили военные действия России против бывших союзников - Австрии и Швеции.