Митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий внесен националистами в базу «Миротворца. Онуфрий, митрополит Киевский и всея Украины (Березовский Орест Владимирович)

Предлагаем неофициальную биографию Его Блаженства, подготовленную для официального сайта УПЦ пресс-секретарем Предстоятеля архимандритом Пафнутием (Мусиенко).

Родился Блаженнейший Митрополит Онуфрий 5 ноября 1944 года в буковинском селе Вилавче в глубоко верующей семье Березовских. Дядя будущего Митрополита, священник Дионисий долгие годы служил в родном селе. Уже после смерти отца Дионисия его дом был перестроен в сельский клуб, который функционирует и поныне. Слава Богу, на этом антирелигиозная пропаганда новой советской власти в тогдашнем Вилавче закончилась. Правда, село переименовали в Корытное, потому что чиновникам не понравилось, что у старого названия румынские корни (согласно одной из версий, оно происходит от словосочетания «валя лунче», что по-румынски означает «длинный яр»).

Северную часть Буковины, где родился и провел детские и юношеские годы Его Блаженство, населяли преимущественно украинцы, однако люди традиционно владели и украинским, и румынским языками. Кроме того, два народа объединяла православная вера, что значительно укрепляло в крае церковное единство и делало невозможными любые межконфессиональные противостояния. В свое время, в неспокойные 90-е, прибыв в Черновцы в сане епископа Черновицкого и Буковинского, владыка Онуфрий укрепление церковного мира в своей епархии начал, как и любое другое дело, с себя. Именно тогда он в совершенстве выучил румынский язык.

Отец Ореста (такое имя получил владыка при крещении) протоиерей Владимир также продолжал семейную традицию, совершая богослужения в соседнем селе Бережонка. Мать Юлия вела домашнее хозяйство и воспитывала четверых детей, уча их молитве, благочестию и любви к Богу. Позже Его Блаженство часто будет вспоминать, как ему иногда хотелось погонять с другими ребятами в воскресенье мяч, но мама рано утром будила его и вела в церковь. Орест ничем не отличался от своих ровесников, всегда был веселым, изобретательным и общительным. Вот только любовь к уединению всегда была свойственна ему. У семьи Березовских был дом вдали от центральной дороги - на горе возле леса, который и стал для будущего святителя надежным другом и советчиком.

По окончании в 1961 году средней школы Орест Березовский начал обучение в Черновицком техническом училище, потом работал в строительных организациях Черновцов, а в 1966 году поступил на общетехнический факультет Черновицкого университета. Односельчане не удивлялись тому, как сложилась судьба парня, поскольку все знали его как пытливого человека и уважали за образованность.

Не очень удивлялись они и тогда, когда в 1969 году, после третьего курса университета Орест был зачислен на второй курс Московской духовной семинарии. Все понимали, что служить Богу - это семейное призвание Березовских. И все же однажды соседка, которая зашла проведать Березовских, видела, что хозяйка задумчива и несколько расстроена.

Все у вас здоровы, как там Орест?
- Слава Богу, все здоровы, но Орест уже не Орест, а Онуфрий, уже он не наш...

Это был единственный грустный момент в дальнейших семейных связях монаха Онуфрия с родителями, которые благословили его на высокое служение. Отец каждый раз за Литургией с особым трепетом молился Богу за весь «монашеский чин», а мать все свободное время сидела на крыльце и читала Псалтирь, прося Бога Его милости и поддержки для своего сына.

Милосердный Господь, молитвами благочестивых родителей и за прилежные труды молодого подвижника, не оставлял его без Своей опеки. После того как 18 марта 1971 года Орест принял в Троице-Сергиевой Лавре иноческий постриг, 20 июня того же года монаха Онуфрия рукоположили в сан иеродиакона, 29 мая 1972 года - в сан иеромонаха, а в 1980-м он был возведен в сан игумена.

На какие бы виды послушания не благословляли отца Онуфрия, он старательно и смиренно исполнял каждое из них, находя время и на раннюю полунощницу, и на посещение братского клироса, и на молитву, которая укрепляла и вдохновляла его. Отца Онуфрия любили и братия, и прихожане.

28 августа 1984 года игумена Онуфрия было назначено настоятелем Спасо-Преображенского храма Афонского представительства в селе Лукине Московской области, а через год, 28 июня 1985 года, - благочинным Троице-Сергиевой Лавры. На Рождество 1986 года игумен Онуфрий был возведен в сан архимандрита. В 1988 году окончил Московскую духовную академию с ученой степенью кандидата богословия,и в том же году был назначен наместником Свято-Успенской Почаевской Лавры, где прослужил до ноября 1990 года.

И вот снова Украина, родной край. Владыке Онуфрию выпало вернуться в сложные времена становления родной страны, что часто сопровождалось, к сожалению, общественными недоразумениями и межконфессиональными противостояниями, особенно их много случалось на Западе Украины. Почаевская братия под мудрым руководством своего наместника мужественно выдерживала общественное давление и хранила православную веру.

Нелегко владыке Онуфрию было служить и на родной Буковине. Хотя среди буковинской паствы и не было таких проблем, как в соседней Галичине, но общая церковная ситуация в Украине не могла не повлиять на Буковинскую епархию.

В 1992 году черновицкий епископ Онуфрий выступил против неканонических действий тогдашнего митрополита Филарета (Денисенко), за что впал в немилость и был переведен на Ивано-Франковскую кафедру. Однако его паства не захотела расставаться со своим владыкой, которого за два года его служения успела полюбить. Были заблокированы все доступы к епархиальному управлению, тем самым закрыты любые возможности насильственного перевода архипастыря в Ивано-Франковск. Владыка Онуфрий долгое время оставался в вынужденном затворе, и, возможно, именно его тогдашняя молитва и склонила Божию милость на Буковину и на всю Украину, поскольку два следующие десятилетия Божий мир и относительное спокойствие воцарились во всей Украинской Православной Церкви.

Не очень радостно восприняла буковинская паства в прошлом феврале новость, что их владыку назначено Местоблюстителем Киевской Митрополичьей кафедры, поскольку понимала, что Владыка Онуфрий может не вернуться в Черновцы. Так и случилось. 13 августа 2014 года Решением Собора епископов УПЦ митрополит Черновицкий и Буковинский Онуфрий был избран Предстоятелем Украинской Православной Церкви. Но тогда уже радовалась и Буковина, и вся Украина, и искренне надеялась, что Митрополит, имея такой большой опыт миротворчества, сможет укрепить внутренний церковный мир и помочь вернуть мир в государстве, поскольку военные действия на Востоке достигли своего пика.

С начала прошлого года, слава Богу, выстрелов стало меньше, хотя до окончательного мира еще далеко. Однако все верующие Украинской Православной Церкви ощутили и убедились, что залог возвращения мира и в своей душе, и во всей Украине зависит не от политиков, не от партий, а от того, насколько каждый из нас станет ближе ко Христу, насколько в каждом сердце будет гореть вера в Господнее заступничество и пылать молитва. Поскольку о любви к Украине говорят все. Все ли молятся? Предстоятель молится.

Перевод редакции журнала «ФОМА в Украине».

У Украинской Православной Церкви есть всё необходимое для служения Богу и народу. Об этом сказал Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий в эксклюзивном интервью телепрограмме «Утро на Интере», сообщает «ФОМА в Украине» .

Сегодня нас затягивают в формат политической партии. Чтобы не Христос нами руководил, а кто-то из политиков. Если бы я хотел быть политиком, я бы им был, я бы такие одежды на себя не надевал, а сразу пошел бы в политику. Хотя в молодости у меня были такие шансы. Я их отбросил. Одев духовные одежды, я должен думать и заботиться о духовном. А те люди, которые надели рясы и занимаются эффективной политикой, выстраивают всякие геополитические планы, — просто нечестные люди, которые не смогли быть настоящими священниками, сделали из себя каких-то оборотней, чтобы через свой духовный образ притягивать к себе внимание людей. Это нечестно. И перед Богом этим людям придется очень тяжело отвечать.

Мы самостоятельная Церковь. И у нас есть все атрибуты независимости, которые нужны нам сегодня для нормального служения Богу и народу.

У нас есть свой Синод, независимый ни от кого. У нас есть Архиерейский Собор, независимый ни от кого, решения нашего Собора независимы — никто не имеет права наложить на них вето. У нас есть церковный суд, который является конечной инстанцией. У нас всё есть своё: у нас экономическая, административная независимость... Томос будет ограничением свободы, которую мы сегодня имеем. Нам этого не нужно. У нас есть независимость, самостоятельность, есть все атрибуты свободной жизни, необходимые для церковного успешного духовного служения людям.

То, что у нас есть с Московским Патриархатом духовные, молитвенные, канонические, культурные связи — это нормально. Так должно быть. Церковь не является политической организацией, которая сегодня одного любит, а другого ненавидит, а завтра будет наоборот. Церковь всех любит, мы всех любим. Мы любим Москву, мы любим россиян, мы любим американцев, мы любимо африканцев, мы любим азиатов — мы всех любим. У нас нет врагов. У нас есть неприятели, которые противятся нам, но они не являются нашими врагами. Мы о них молимся.

Константинопольский Патриархат прислал в Украину двух своих экзархов. Это неканоничное действие Константинопольской Церкви. Она не имеет права присылать в нашу независимую Церковь своих легатов, своих экзархов.

Она была когда-то могущественной Церковью, охватывала собой весь цивилизованный мир. Она отожествляла себя с Византийской империей, Византийская империя охватывала почти весь мир, и Церковь была ей эквивалентной. Но сегодня нет Византийской империи, они живут прошлым. И вместо того большого государства, которым была Византия, сегодня Турция, в которой даже веры православной нет. Там православных можно пересчитать на пальцах. И они свою родину довели до такого состояния, что она из православного могущественного государства превратилась в мусульманское государство. И они сегодня хотят нами командовать, учить, как нам нужно жить?

Они хотят нашу Украину тоже довести до такого состояния, как они довели свою родину? Они не имеют ни морального, ни канонического права назначать сюда экзархов и вмешиваться в наши дела.

Вмешательство в дела другой Церкви — это антицерковное, антиканоническое действие, это грех. А грех приводит к разделению людей. Этот грех вмешательства в дела нашей Церкви может породить раскол мирового масштаба.

Церковь не может жить по стандартам мирской жизни. Мирская жизнь, особенно политическая, смешана с интригами, обманом, предательством... — набор всякого зла. Церковь не может жить такими нормами, Она живет заповедями Христовыми. У нас есть свои методы борьбы со злом. Это молитва, покаяние, терпение, смирением друг перед другом и перед Богом. Это — сильное оружие, уничтожающее зло.

Священник призван быть миротворцем, а не политиком, разделяющим людей. И та идеология, которая сегодня пропагандируется, не является Божьей идеологией, потому что идеология, которую сегодня насаждают в нашем обществе, становится антихристианской. Легитимизация однополых браков, абортов, самоубийств и т. д. — это всё противно Христу. Бог не благословляет людям делать это. Церковь исполняет свою миссию — Она ведет человека к Богу, напоминает людям, что мы все — творения Божьи и что Бог призывает всех нас любить друг друга, терпеть друг друга и помогать друг другу.

Я знаю, что наша Церковь будет до конца мира, потому что Господь сказал, что врата ада не одолеют Её.

Я бы хотел обратиться ко всем верующим нашей Церкви. Не бойтесь ничего. Будьте твердыми в своей любви к Богу. Храните чистоту святой православной веры, она — дорога, которая ведет человека к Богу. Любите друг друга, терпите друг друга, помогайте друг другу.

Зло пройдет, а добро будет жить вечно. Если мы будем всё терпеть, жить в любви ко всем и друг ко другу, то никакое зло нас не победит. Бог есть Бог силы, а у зла силы нет. Будем жить с Богом — и будем радостными, счастливыми и благословенными.

В тоже время, у самого Онуфрия решительно опровергают информацию, будто митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий летал в Москву через Гомель, чтобы получить указания от патриарха Кирилла на случай получения томоса Киевским патриархатом.

Прошедшую неделю митрополит русской церкви в Украине Онуфрий находился на Буковине. Он готовил свой клир и прихожан к сопротивлению, если Украине будет предоставлен Томос из Константинополя. В субботу стало известно, что патриарх Московский Кирилл срочно вызвал Онуфрия на встречу, сообщало издание «Час».

Субботним утром из эропорта Черновцов вылетел чартерный самолет, принадлежащий народному депутату Верховной Рады Вадиму Новинскому. На борту находился Онуфрий и еще 5 иерархов московского патриархата. По имеющимся данным, самолет направился в беларусский Гомель, с целью проведения тайной встречи Онуфрия с Кириллом, для получения указаний из Москвы на случай получения Киевским патриархатом томоса.

На борту с попами еще одно лицо летевшее инкогнито, возможно куратор церковных дел от ФСБ в Украине. Чтобы заметать следы, как борзые, самолет полел сначала в Киев в Жуляны. затем уже в Гомель и далее в Москву. И, вероятно, Онуфрий тайно посетил патриарха, где получил какие-то тайные указания и от ФСБ России.

Вместе с тем в московском патриархате официально отрицают визит митрополита Онуфрия в Москву. С таким заявлением выступил в субботу вечером замглавы Отдела внешних церковных связей УПЦ протоиерей Николай Данилевич, передает российский «Интерфакс».

Официальный запрос на обслуживание самолет в аэропорту.

«Осторожно, еще одна ложь! Блаженнейший митрополит Онуфрий служил сегодня всенощное бдение в лавре, о чем есть новость на официальном сайте УПЦ. А завтра будет служить литургию также в лавре. Никуда он не летит, не бежит, никого к мятежу не готовит», – написал Данилевич у себя в Facebook.

Священник привел публикацию в украинском издании «Час» под заголовком «Московские попы готовят мятеж в Украине. Поп Онуфрий вылетел из Черновцов в Гомель». Автор утверждает, что глава УПЦ якобы срочно был вызван на встречу с патриархом Кириллом, куда полетел окольными путями, «чтобы замести следы», вместе с пятью другими иерархами УПЦ на самолете депутата Верховной рады Вадима Новинского.

«Будьте внимательны! Враг не спит», – заключает автор.

Комментируя эти публикацию, представитель УПЦ отметил, что на самом деле митрополит Онуфрий в эти дни «спокойный, молится, служит». «Зачем так нагло врать и так оскорбительно писать о Блаженнейшем? Ничего святого у людей2», – добавляет священник.

Стало известно, что синод Московского патриархата решительно выступил против направления Константинопольским патриархом Варфоломеем своих «экзархам» в Киев. Официальное заявление было опубликовано днем с субботу. По имеющимся данным, от источников близких к патриарху Кириллу, текст этого заявление был лично согласован Кириллом с митрополитом Онуфрием.

«Священный Синод Русской Православной Церкви выражает решительный протест и глубокое возмущение в связи с опубликованным 7 сентября 2018 года коммюнике Генерального секретариата Священного Синода Константинопольского Патриархата, в котором сообщается о назначении двух иерархов этой Церкви – архиепископа Памфилийского Даниила (США) и епископа Эдмонтонского Илариона (Канада) – «экзархами» Константинопольского Патриархата в Киеве», – говорится в заявление Синод РПЦ.

В заявление особо подчеркивается, что данное решение принято без согласования с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом и митрополитом Киевским и всея Украины Онуфрием и «является грубейшим попранием церковных канонов, воспрещающих епископам одной Поместной Церкви вмешиваться во внутреннюю жизнь и дела другой Поместной Церкви (2-е правило II Вселенского Собора; 20-е правило Трулльского Собора; 13-е правило Антиохийского Собора; 3-е, 11-е и 12-е правила Сардикийского Собора)». В заявление так же подчеркивается, что оно «полностью противоречит остававшейся до сего дня неизменной позиции Константинопольского Патриархата и лично Патриарха Варфоломея, который неоднократно заявлял, что признает Блаженнейшего митрополита Онуфрия единственным каноническим главой Православной Церкви в Украине».

«Решение Константинопольского Патриархата принять к рассмотрению вопрос о предоставлении автокефалии «православным верующим Украины» принято вопреки воле епископата Украинской Православной Церкви, который единодушно высказался за сохранение ее существующего статуса», – отмечается в заявление Синод РПЦ.

В тоже время Синод РПЦ настаивает, что в оправдание своего вмешательства в дела иной Поместной Церкви Константинопольский Патриарх приводит «ложные толкования исторических фактов и ссылается на якобы имеющиеся у него исключительные властные полномочия, каковыми он в действительности не обладает и никогда не обладал».

«Данные действия заводят в тупик отношения между Русской и Константинопольской Церквами, создают реальную угрозу единству всего мирового Православия.

В заявление особое внимание уделяют, тому, что Священный Синод Русской Православной Церкви утверждает, что «вся полнота ответственности за данные антиканонические деяния ложится лично на Патриарха Варфоломея и тех лиц в Константинопольской Церкви, которые их поддерживают».

«Ответные действия Московского Патриархата последуют в самое ближайшее время», – грозят у московского патриарха.

Я ОСТАЮСЬ С ЦЕРКОВЬЮ ГОНИМОЙ, НО ИСТИННОЙ. И ЭТИМ СЧАСТЛИВ. Блаженнейший Митрополит Онуфрий

Я - грешник. Но масштабы прегрешения Константинопольского Синода меня просто пугают. «Ну, зачем, в конце концов, спорить? Неужели не все равно какой патриархат или какая Церковь? Был Московский, теперь - Константинопольский, потом будет Киевский…» Вопрос не праздный. Зачем вообще выступать против чего-то, или защищать что-то? Так многие удивляются и святому Предтече Иоанну. Сидел бы себе на Иордане. Проповедовал, анахоретствовал, крестил бы… Чего он полез с обличениями царя? Зачем была ему эта политика? Но дело в том, что там, где политика соприкоснулась с нравственными вопросами, человек такого авторитета, как Иоанн Креститель не имел право молчать. Ведь царь Антипа был предводителем религиозного народа, он стоял на вершине богоизбранного народа и служил, вольно-невольно, примером для тех, кого святой призывал к покаянию. Любой поступок царя становился тягостным соблазном или возвышенным примером, вдохновляющим на подвиг. Нужен был голос совести! Нравственно-моральное преступление царя заставило Предтечу возвысить свой голос. И он оказался за решеткой в тюрьме. Царь пользуется близостью присутствия праведника для продолжительных с ним бесед. Возможно, что они бы привели к изменению жизни Ирода Антипы, если бы не развратный танец юной девицы- его племянницы во время попойки и пьяное бахвальство перед гостями… Итак, стоило ли Иоанну Предтече обличать царя, стоило ли, как теперь жаргонно выражаются «подписываться» тогда, когда Ирод был неправ, когда лично грешил? Почему теперь мы не имеем права молчать о грехе патриарха Константинопольского против Христовой Церкви? Зачем эта принципиальность вплоть до гонений? Неужели, не проще закрыть глаза и согласиться, что с патриархом Константинопольским тоже можно спастись? Важна, ведь любовь! Можно со всем согласиться. Но, в том-то и проблема, что по словам апостола Павла любовь «не бесчинна». И если это бесчиние навязывается под вывеской любви - это сугубое преступление! Против самой Любви! Церковь веками разрабатывала каноны, как удерживающий порядок жизни церковного организма в норме и порядке. И единое нарушение канона бывает болезненным от любого христианина. Но, особенной, смертельной раной становится тогда, когда это делает предстоятель Церкви и ему в этом разбое способствуют те, кто призван блюсти Церковь - архиереи! Власть, богатство и политика уничтожают Христианство в каждом, кто прилепляется этой грязи. Константинопольский Патриархат нынче пал. И быть с ним - быть в его преступлении против Церкви и Любви. Я не могу на это согласиться. Я - грешник. Но масштабы прегрешения Константинопольского Синода меня просто пугают. От того я остаюсь с Церковью гонимой, но стоящей на верной позиции, на позиции Истинной Церкви. И этим я счастлив. Потому что в этой Церкви остаются только верные Христу. И я с благоговением взираю на нынешних святых архиереев и священников, на мирян Украинской Православной Церкви, созидающих полноту святости своей верностью. И прошу их не отвергать меня, грешного.

Какой он, Блаженнейший Митрополит Онуфрий? Мы читаем его интервью на актуальные темы, слушаем его проповеди во время богослужений, но, что знаем о нем самом? Только то, что содержат строки официальной биографии.

17 сентября исполнился месяц со дня интронизации нового Предстоятеля Украинской Православной Церкви, и как раз накануне этой даты состоялось его первое большое интервью церковным СМИ. Главные редакторы - православного журнала для молодежи «Отрок. ua » епископ Обуховский Иона, православных радиопрограмм на радио «Эра» протодиакон Николай Лысенко и информационного портала «Православие в Украине» Юлия Коминко побывали в гостях у Блаженнейшего Митрополита Онуфрия.

«Фирменный стиль» ответов Его Блаженства - легкий, с добрым юмором; приветливый, заинтересованный, открытый; немногословно мудрый и с готовностью спокойно обсуждать любую тему. Наша полуторачасовая эмоциональная беседа перетекала от одной темы к другой, и закончить ее пришлось не потому, что не хватило вопросов, а потому, что слишком быстро истекло время.

- Ваше Блаженство, мы знаем, что отец Ваш был священником. Были еще священнослужители у Вас в роду?

Да, я родился в семье священника. Также был священником родной брат моего отца. Он служил в нашем селе, еще когда Буковина была оккупирована Румынией. Отец принял сан уже в советское время.

- Наверное, тогда было нелегко выбрать этот путь …

Нелегко … Отец сначала работал заведующим складом в колхозе. Там столько всего - начиная от хлеба, продуктов всяких и заканчивая хозяйственными товарами - лопаты, грабли. Я к нему приходил, маленьким еще, лазил по тем складам - интересно было…

Отец не учился в семинарии, окончил пастырские курсы при епархиальном управлении. Были такие в 50-х годах. Мы, маленькие, и не знали, что он пошел на курсы. А потом принял сан.

Могу сказать, что отца у нас в селе очень уважали. Он много работал, и зарабатывал, я думаю, неплохо. Но все оставил и стал священником. За это его уважали все, даже советские начальники.

Служил он не в нашем селе. У нас тогда была один сельсовет, но разделенный: село, где я родился, называется Корытное, а второе - Бережонка. Вот в Бережонке он и служил. Многих крестил на дому, венчал. Люди ему доверяли.

Помню, как я, уже монахом, приезжал домой в гости, поздно вечером люди приходили к нему крестить детей. Подъезжает машина, из нее выносят ребенка, тихонько идут с ней в дом. А в доме уже все готово для крещения. Иногда и венчал ночью.

- Хватало у него времени на общение с вами, детьми?

Общался, но свободного времени не так уж много было. Священник всего себя отдает людям, а для семьи остаются такие крошки - словно крохи со стола. Приходит он домой после богослужения усталый и изможденный. Надо просто терпеть, НЕ выворачивать его наизнанку - мол, говори с нами, рассказывай. Он, может, уже и языком едва двигает…

Но были времена, когда он нам рассказывал что-то из житий святых. Помню, маленьким еще был, то он рассказывал о святителе Василии Великом - бывший ученый, оставил все и пошел в монахи. И как становился он на молитву, солнце светило ему еще в затылок, а как кончал молитву, то солнце светило уже в лицо. То есть всю ночь он молился - от заката до восхода солнца. Так мне запомнилось это, что я тогда подумал: «Я таким хочу быть!» Потом об этом забыл, вырос таким, как и все дети…

Но в церковь я все время ходил. Не всегда с охотой, правда… (улыбается и держит паузу - ред.). Хотелось в футбол играть: в воскресенье в первой половине дня команды собираются, а мама: «В церковь, собирайся в церковь». Отец шел очень рано, мы не ходили с ним. Он вставал еще затемно, читал правило и затем шел, а мы уже к началу Литургии. Мама нас собирает, ведет, и было, что я сетовал: «Боже, так хорошо, ребята играют в футбол, а мне в церковь идти».

Почему тогда, в такое время - расцвет атеистических настроений - Ваш отец принял решение стать священником, что на него повлияло?

Я не могу сказать. Думаю, это был порыв его души, призвание. Если нет Божиего призвания, то никто не сможет это понести. Ведь он себя обрек на позор и поругание. Люди его очень уважали, но в обществе, в государстве тогда все говорили, что попы - это мракобесы и обманщики.

- Как вы, дети, воспринимали такое отношение к отцу?

Да нас тоже не хвалили. Мы ходили в церковь, никогда от Бога не отрекались. Нас тоже обзывали, но мы терпели. А что было делать? Было такое время, что не было вариантов.

- Вы были пионером, комсомольцем?

Честно говоря, не был ни пионером, ни комсомольцем. Моя классная руководительница была женой моего старшего брата, то есть человек не чужой. И как сказали, что будут принимать в пионеры, то я в тот день в школу не пошел и так в пионеры НЕ поступил. Но она меня заставила надеть галстук и ходить в нем, потому что ее и так упрекали: мол, за невестку попа…

И в комсомол я не вступал. Хотя нас в прямом смысле слова заставляли: вызвали в учительскую, ставили на колени (нас несколько было ребят, которые не хотели вступать в комсомол). Мы часами стояли на коленях…

- Сколько у вас детей было в семье?

Четверо.

- Вы самый младший?

Предпоследний (улыбается задумчиво). Нас было три брата и после меня младшая сестра.

Старший брат также стал священником. Уже года два, как он умер, и все остальные братья и сестра умерли, я один остался.

Когда я поступал в семинарию, то «сжег» за собой все мосты

- После школы, когда встал выбор жизненного пути, у Вас были колебания, что делать в жизни дальше?

У меня были большие планы! Я себе так мечтал: поучиться в вузе, закончить его, а затем пойти в семинарию.

После школы окончил профессионально-техническое училище, потом пошел на подготовительные курсы в университет. Год проучился и поступил в Черновицкий технический университет на вечернее отделение. Днем я работал - надо же было на что-то жить, потому что отец не помогал. Не то что не мог помочь, мог, но не делал этого принципиально. Говорил: «Я вас вырастил, вы получили образование, теперь вы мне должны помогать, а не я вам». И не давал ни копейки. Поэтому я должен был работать. И работая днем, вечером ходил на учебу.

У меня откуда-то появилось страшное желание учиться! Хотя в школе учился, можно сказать, с нерадением. Окончил школу без «троек», но и сам не знаю, как, потому что никогда ни книг не было, ни портфеля - одна тетрадь у меня была на все случаи жизни.

А потом я с таким желанием учился … Работаю до 4-х или 5-и часов дня, прихожу домой, поем, в шесть начинались занятия в университете и до 23.30. Пока дойду домой - уже 12, пока улегся - полпервого. В половине седьмого вставать, и так - каждый день. Я спал, где мог - в троллейбусе, автобусе. Только сел - и сплю…

- Кем работали?

Электриком. Сначала работал по монтажу слаботочных линий (окончил училище по этой специальности), а затем, когда поступил в университет, работал на ткацкой фабрике электриком.

Ну и учился. И учился везде! Приеду в деревню, сяду на печь, возьму книги и решаю задачки… Люди-то говорят, а я себе своим занимаюсь.

Окончил три курса университета и думал кончать еще два, но для этого нужно было перевестись или в Одессу, или в Киев и выбрать специализацию. Попробовал перевестись - не получается. А я не хотел учиться заочно, мне нравилось слушать лекции, отвечать на семинарах, лабораторные работы выполнять. И в университете я был среди лучших студентов, меня даже на радио приглашали выступать.

Сел я тогда на площади на лавочке и подумал: «А надо ли мне дальше учиться?» Все равно не буду по специальности работать, пройдет два-три года, и все забуду. Общеобразовательные дисциплины, которые я за три года университета изучил, в жизни понадобились - история, математика, химия, физика. А дальше проходить специализацию - зачем? И решил, что дальше не пойду. Оставил университет после третьего курса и поступил в семинарию.

Это было время открытых гонений на верующих. У Вас не было сомнений, ведь молодым людям препятствовали поступать в духовные учебные заведения?

Как вам сказать … Не было сомнений. Даже когда поступал в семинарии, то «сжег» за собой все мосты. Забрал из университета документы на продолжение обучения в высшем учебном заведении, и эти документы подошли для семинарии. Я выписался из города, снялся с воинского учета и уехал, не зная, поступлю или нет. Но возвращаться обратно не собирался, это было бы для меня трудно. Никто из моих друзей не знал, что я выберу такой путь - в семинарию пойду.

Решил так: если не поступлю, останусь в монастыре на каком-нибудь послушании, назад не вернусь. Но Бог дал, меня зачислили, и не пришлось использовать свой​​, таксказать, «планБ»(улыбается).

- Монашеский постриг Вы приняли за год до окончания семинарии, то есть, опять «сожгли мосты»?

Монашеский постриг принял в 3-м классе семинарии. Я поступил сразу во 2-й класс, в 1969 году, а уже через год был зачислен в число братии Троице-Сергиевой Лавры. Тех, кто учился в семинарии, в братию принимали быстро. В конце 1970 года поступил в Лавру, а в марте месяце 1971 меня постригли.

- Как Вы вообще решили принять постриг?

Да сам не знаю, как… Так быстро все получилось. Честно говоря, в своей жизни до семинарию я монахов живых не видел, монастыри все были закрыты. Но, наверное, такое было Божие призвание - иначе не объяснишь. Бог призвал меня, и я пошел.

- А были рядом с вами люди, которые становились для Вас неким духовным идеалом?

В Лавре были иноки, которые для нас стали образцом жизни и служения Богу и Церкви. Особенно архимандрит Кирилл (Павлов). Он и сейчас жив, но болеет, ему 95 лет… Он был авторитетом не только для меня, для многих. Прошел всю войну, после войны поступил в семинарию, был очень смиренным, кротким монахом. Наверное, за то, что он всех любил, все его любили и уважали.

В Почаевскую Лавру я пришел как слуга и уважал всех. Ну, и они в ответ терпели меня

Бурные события ХХ века - Великая Отечественная война, послевоенный голод, репрессии, хрущевские гонения - какими Вы их помните?

Послевоенное время смутно помню, потому что родился уже при советской власти - в конце 1944 года.

Подъем послевоенный помню. Очень бедно жили люди, нищета была крайняя и еще и голод. Но… Не знаю, с чем это можно связать, но люди пели. Целый день ребята, девушки работают в поле, а потом идут по всему селу и поют! Рано не пели, потому выходили на рассвете, а вечером идут с работы, наработаются сильно, а всё равно поют.

Я считаю, что тогда была динамика на улучшение. Хоть и бедно жили, но движение уже шло. Люди это чувствовали, и, наверное, это давало им такой оптимизм.

Знаете, Блаженнейший Митрополит Владимир когда в интервью тоже говорил именно об этом. Что люди пели - как по радостным поводам, так и по печальным. А сейчас все молчат. Как Вы думаете, что может Церковь сделать для людей, чтобы они…

- По крайней мере, захотели спеть…

Думаю, что сегодня мир пошел немного другим путем развития. Современные средства коммуникации, информации загоняют человека в другую плоскость жизни - нереальную. Общение идет по интернету, скайпу. Одно дело, когда мы сидим и видим друг друга - может быть, не столько слов скажем, сколько поймем, ведь часто эмоции говорят больше слов.

А эта нереальная плоскость человека связывает. Нереальность - это некая ложь, а ложь - это грех, а грех связывает человека. Человек этого не осознает, он связан грехом, как узами, и не может расправить грудь и спеть.

- Несколько лет Вы были наместником Успенской Почаевской Лавры. Какой Вы запомнили Лавру?

Почаевская Лавра - это монастырь, который многое пережил. Многое претерпели ее насельники в советское время: притеснения, гонения, попытки закрыть Лавру…

Когда я приехал туда, мне братия рассказывала, что им пришлось выдержать. В Москве, в Троице-Сергиевой Лавре, власть не могла себе этого позволить, а на периферии устраивала настоящий вандализм. При облавах братия пряталась, кто где мог. Всех, кого находили, тащили волоком к машинам, забирали, арестовывали, бросали в тюрьмы. Монахи в тюрьмах сидели.

И насельники Лавры выдержали все, они были истинные мужественные борцы за веру.

Я приехал, а там - почти все были герои (улыбается, продолжает рассказ живо и с юмором). Каждый - самородок: тут тебе и бриллиант, и аметист, и различные-различные драгоценные камни …

- И как Вам было там наместнику, среди такой казны?

Сколько мог, я всегда ко всем относился с уважением

- Потом были Черновцы … Можете рассказать, какая она, православная Буковина?

Думаю, все регионы имеют свою специфику. Так же и Буковина. Это - многонациональная область. Там живут украинцы, русские, румыны, молдаване, евреи, поляки, грузины. И традиционно все всегда жили в мире. Каждый свое держал, но по-житейски друг с другом не соперничали, помогали и жили дружно.

Вот когда началась перестройка, распад Союза, то на волне национализма стали расшатывать область: украинцы хорошие, а больше никто…

Тогда приходилось много прилагать усилий, чтобы показать, что все хорошие перед Богом. У Бога нет ни украинца, ни русского, ни американца, ни еврея, ни белоруса, а есть Его чадо. Есть творение Божие, и есть Творец. А то, что мы стали нациями, заслуга не добродетели и греха. Грех нам сделал разделение на нации. Вавилонская башня была плодом гордыни человеческой, и чтобы это безумие остановить, Господь смешал у людей языки. До этого все говорили на одном языке, друг друга понимали.

Когда на Афоне я был у одного отшельника - старца Иосифа в районе Великой Лавры. Мы общались: он греческом, а я - на русском, и между нами был переводчик. Мы поговорили, потом он покачал головой и говорит: «Э-э-эх, что с нами сделал грех! Нам теперь нужны переводчики… ».

Каждый хвастается, что его нация лучше другой. И предпочтительной перед Богом может быть не нация, а человек! Если нация будет единодушной в любви к Богу, то, конечно, будет приятно. Но Бог меня ценит не за то, что я украинец, или русский, или еще кто, а если я страх Божий имею, боюсь Бога. Если Бога слушаюсь, хочу творить волю Его, я приятен Богу. Если нет, то какой бы нации ни был, я буду самый последний.

И когда началось националистическое движение в Черновицкой области, я сколько мог пытался в этом не участвовать и людям всегда, где возможно было, говорил, что у Бога нет нации, у Бога есть Его творение. Он одинаково любит как негра, так и белого, как белого, так и желтокожего. И кто больше смиряется перед Богом, кто больше старается жить по заповедям, то для Бога будет лучшим.

И потихоньку все затихло. Какие-то небольшие всплески были, но люди живут в мире и согласии до сих пор.

- Удивительно, что слово о мире люди восприняли. Сейчас призывать к миру - это неблагодарное дело…

Надо показывать примером. Священник должен проповедовать не только словом, а всей своей жизнью. Конечно, каждый человек должен так делать, но в первую очередь, это касается священнослужителей.

Я всегда старался, чтобы мои дела не расходились со словами, чтобы я не жил в двух плоскостях - одно говорю, другое делаю. Что говорю, то и стараюсь делать.

Сколько мог, я всегда ко всем относился с уважением; всех любил - насколько мог любить, помогал - насколько мог помогать. Люди видели, и это, думаю, действовало более слов. Человек на уважение всегда отвечает уважением.

Вообще удивительно, как Вас верующие из Черновцов отпустили, после 24 лет Вашего управления епархией. Наверное, буковинской пастве это трудно было сделать…

Как отпустили … Я и не отпрашивался. Как поехал зимой на Синод, так и не вернулся.

Когда в феврале была угроза нападения на Лавру, мне позвонили, позвали на Синод. Я отслужил в воскресенье, собрался и поехал. На Синоде определили мне нести послушание Местоблюстителя. В Черновцы уже не ехал, так и прожил в Лавре полгода. А потом избрали на эту должность.

О расколе: легко порвать - трудно залатать

Ваше Блаженство, в Вашей жизни был пример удивительного примирения. Ваше общение с владыкой Лавром, ныне покойным Предстоятелем Русской Православной Церкви Заграницей. Расскажите, пожалуйста, об этом. Какой личностью был владыка Лавр, и что общего было между вами в духовных взглядах?

Я познакомился с владыкой Лавром в 1995 году. Впервые в жизни я тогда поехал в Канаду. Находясь там, подумал: «Посмотрю на Америку хоть одним глазком». В Канаде открыл визу и поехал в Соединенные Штаты. От Торонто, где я останавливался в Канаде, надо проехать 90 км, и уже начинается Америка. И с той стороны - Джорданвиль, где расположен Троицкий монастырь РПЦЗ.

С одним боголюбивым человеком мы поехали в Джорданвилль, и на ночевку я остался в монастыре. Тот человек, который меня возил, был прихожанином Русской Православной Церкви Заграницей, лично знакомым с владыкой Лавром и он предупредил владыку, что я приеду.

Меня оставили обедать в трапезной. Сижу, ем, а монахи рассматривают меня: то один пробег туда-сюда, то второй, то третий. Они как себе представляли монахов из Советского Союза? С автоматом под рясой, с партийным билетом в нагрудном кармане …

После ужина ко мне в келью пришел владыка Лавр, настоятель Джорданвильского монастыря. Он был взволнован и спешил куда-то. Задал мне несколько простых вопросов и побежал. Утром я поехал в Нью-Йорк посмотрел храмы, город и поздно вечером снова вернулся в монастырь. Когда утром следующего дня уезжал из Джорданвилля, владыка Лавр пришел меня проводить, он был совсем другим. Не спешил, говорил спокойно, проводил меня к машине, где мы с ним попрощались.

С тех пор, когда я приезжал в Америку или Канаду, то мы с ним созванивались и встречались обязательно. Бывало такое, что я находился в Канаде, в Америку не ехал, то он приезжал специально, мы встречались, разговаривали.

Разные были у нас беседы, но никогда мы не говорили об объединении Церквей, хотя все равно наши темы ходили вокруг этого. А когда сдвинулся с места вопрос об объединении Зарубежной Церкви с полнотой Русской Церкви, то владыка Лавр захотел, чтобы в делегации, которая будет объезжать все континенты, где есть присутствие Русской Зарубежной Церкви, и я был. Поэтому в составе группы Московского Патриархата мы объехали Европу, Америку, Австралию. Не жалею об этом опыте, хотя было некое чувство страха - что мы приедем, а нам скажут: «Москали пришли, ну, убирайтесь отсюда! Вы все партийные, вы все коммунисты ». Но такого не было. Служили, почти везде мне поручали говорить проповеди, и ни оскорбительного слова нам никто не сказал.

Владыка, Вы затронули тему объединения Церквей. А можно вопрос относительно украинского раскола? В 1992 году, когда он произошел, Вы были совсем молодым архиереем, всего 2 года после хиротонии. Сейчас 20 лет прошло, Вы уже имеете опыт и видите ситуацию с другой стороны. Как Вы считаете, какие факторы необходимы для преодоления раскола?

Знаете, когда Спаситель молился в Гефсиманском саду, то говорил: «Да будут все едины».. Сам Господь хотел, чтобы все были едины, но этого не произошло. Такие мы упрямые люди …

И мое желание есть, чтобы все были едины, но единство должно быть во Христе. Если оно будет не во Христе, а на каких других основаниях, то какие бы они ни были, единства не будет. А во Христе единство может быть, но оно очень тяжело творится. Легко порвать, а трудно залатать.

Что каждый из нас, духовенства и верующих, должен делать на своем уровне, чтобы способствовать восстановлению единства?

Думаю, для того, чтобы восстановилась единство, каждый должен заботиться о своем личном спасении. Тогда, может, эта идея будет максимально воплощена.

Но считать, что все объединятся - это нереально, это утопия. Максимальное объединение может быть, когда наибольшее количество людей присоединится ко Христу. А это возможно лишь при условии, что каждый из нас в первую очередь заботиться о своем спасении.

Как пастырь я должен думать и о тех, кто заблудился, но прежде всего, я должен заботиться о тех, кто в лоне Церкви. У нас часто бывает: в лоно Церкви загнал, как в концлагерь, закрыл ворота и пошел других искать, а эти здесь погибают от голода.

Первейшая задача Церкви - заботиться о тех, кто у нее есть, чтобы они чувствовали себя хорошо, чтобы росли духовно. Нас много, и все мы находимся на разных уровнях духовного совершенства. Задача священника - понять, на какой ступеньке в духовном отношении находится человек, и помочь ему подняться на ступеньку выше.

Главная задача Церкви - помочь тем, кто внутри ограды церковной, становиться лучше. А потом уже, если еще остается энергия, ловить тех, кто бегает по пустыне …

Мы должны делать то, что мы можем. А уж насколько наполнятся наши храмы людьми, это все в воле Божьей!

Как тогда Церковь должна осуществлять миссию, если едва ли не у каждого священника очень много прихожан, и сил благовествовать просто не хватит?

Священник благовествует еженедельно, каждый праздник, и двери Церкви открыты для всех. Кто хочет - может прийти и послушать благовестия.

Благовествовать - это не значит, что священник должен в воскресенье или в праздник бежать на базар, когда там полно народу, или в субботу на стадион, когда там футбольный матч. Благовестие совершается в храме. И Спаситель, когда ходил по земле, в основном, заходил в синагогу, где собираются верующие люди, и там проповедовал. Бывало такое, что где и в пустыне проповедовал, но люди шли к Нему слушать и Он для них говорил. Обратите внимание, что не Христос шел к людям, а люди шли ко Христу.

Можно сказать: а почему бы священнику не последовать туда, где его не ждут? Дело в том, что я могу пойти в любое место, но для человека, который не хочет меня слышать, я не принесу никакой пользы, хотя и буду говорить наиболее полезные и добрые слова. Если человек готов принять слово Божие, он идет, ищет, где бы его услышать. А идти ловить тех, кто не хочет слушать, то это просто «работать без КПД». Человек должен быть готов принять слово.

А священники все время благовествуют - в храмах.

- Какие проблемы в нашей Церкви являются реальными, а какие, на Ваш взгляд, надуманные?

Реальные проблемы в Церкви - это приумножение греха среди людей, в том числе церковных. Верующие, живя в этом мире, приобщаясь к этому миру, загрязняются грехом.

И вторая проблема Церкви в том, что сегодня люди дошли до такой степени духовной деградации, пытаются узаконить те правила, которые Бог осуждает. Этого не должно быть.

Надуманны, на мой взгляд, такие проблемы, как, например, материальное обогащение духовенства, храмов. Можешь построить красивый храм - построй, не можешь - построй меньше. А так - все, что имеет цену только в земной жизни, не должно быть для нас проблемами.

Ваше Блаженство, иногда приходится бывать на периферии – в селах, небольших городах. Есть определенные проблемы - мало людей в храмах. Ранее, в начале 1990-х, людей в церквях было много. Как снова наполнить наши храмы, как вообще поддержать людей на отдаленных приходах? Что Вы, как Предстоятель Украинской Православной Церкви, видите среди главных задач на ближайшее время, чтобы поддержать церковную жизнь?

Люди оставляют храм тогда, когда приобщаются к стихии этого мира, стремятся попасть в струю современной жизни, обогатиться, занять высокую должность. Они думают, что в миру они найдут больше для себя, чем имеют в Церкви. Это отрывает от Церкви.

Церковь не обещает земных капиталов, но обещает богатство вечное. Назначение человека - не земная жизнь, а Царство Небесное. Земной путь - это короткий срок, в который мы должны максимально проявить свою любовь к Богу - в испытаниях, различных искусах. А водоворот земной жизни закручивает людей, и они забывают о своем предназначении. Начинают гоняться за призраками богатства, славы и оставляют Церковь.

Мы должны делать то, что мы можем. А уж насколько наполнятся наши храмы людьми, это все в руках Божиих, ведь Сам Бог ведет человека к спасению. Мы просим, чтобы Он был милостив ко всем нам, но каждый получает милости столько, сколько способен вместить.

Об иностранных языках, интернете и мобилизации

- И напоследок несколько коротких вопросов. Какой святой для Вас особенно близким?

Я всех святых люблю. Но если взять творения святых отцов, их наследство, то мне очень нравятся святители Василий Великий и Игнатий Брянчанинов.

Люблю своих небесных покровителей, которые молятся за меня перед Богом. Уважаю преподобного Сергия, который меня принял в свою обитель, когда я был «поношением для мира и в уничижении у людей».

И преподобным Киево-Печерским благодарен, что они также покрывают своими молитвами меня, грешного.

- Какое у Вас любимое место в Украине и в мире?

Такого места, куда бы хотел мысленно более всего, нет. Но уютно мне там, где я родился - в ​​Черновицкойобласти, люблютамбывать.

В мире тоже нет такого места, кроме Афона и Иерусалима. Много раз был в Америке, Канаде, Германии, в Австралии однажды. Каждый континент и страна по-своему красивы, но это земля.

- Когда Вы изучили английский?

Решил изучить, когда впервые попал в Канаду. У меня была определенная база - и из школы, и из университета, семинарии, академии. Но нас так учили, что говорить мы все равно не могли. Хотя потом, когда я уже начал изучать язык, правила мне понадобились.

В самолете в Канаду мне подсел какой канадец, начал со мной разговаривать, я даже пару слов то там ему ответил. Мозг мой, помню, тогда работал так, что вспомнил все, даже те слова, которые в начальных классах школы учил (смеется). Так я понял, что нужно знать язык, потому что тогда чувствуешь свободно. А как языка не знаешь, то путешествуешь, будто с мешком на голове.

- Еще какие языки знаете?

Румынский, немного греческий. Греческий знал неплохо, но как нет практики общения, то знания забываются.

- Пользуетесь мобильным телефоном, интернетом, смотрите телевизор? Откуда вообще получаете информацию?

Телевизор смотрю, мобилками пользуюсь эпизодически, сам не ношу. Интернет - очень редко, пользуюсь преимущественно распечатанными материалами, которые мне готовят.

А на телефоны у меня какая аллергия! В Троице-Сергиевой Лавре я нес послушание келейника Наместника, и мы должны были отвечать на звонки. Телефон так часто звонил, что у меня от него начался какой ток. С тех пор я пользуюсь телефоном, но так, чтобы его у меня не было.

В отношении интернета хотел бы сказать, что если надо по своим профессиональным обязанностям, то можно пользоваться, но столько, сколько нужно для работы. Но если это как хобби, то я бы советовал меньше туда заглядывать, особенно молодым людям. На них интернет оказывает весьма негативное влияние. Ко мне, как к священнику, обращается много людей, у которых дети серьезно болеют. Дети малые, не умеют себя контролировать и без меры сидят в интернете. С ними начинает происходить нечто непонятное, они отрываются от реальности, живут в виртуальном мире. От этого страдает психика, а также встречаются очень серьезные физические болезни.

Ваше Блаженство, напоследок просим Вас сказать напутственное слово для наших читателей. Война заходит в наши дома через экраны телевизоров, через громкоговорители, сообщения в газетах. Люди начинают готовиться: приобретают оружие, учатся оказывать медицинскую помощь. Наверное, так же сейчас настало время для духовной мобилизации, и эта мобилизация не менее важна, чем военная. Что нам, христианам, нужно делать сейчас, какие черты в себе мобилизовать в первую очередь?

Нам нужно себя духовно укреплять. Потому что времена непростые, ответственные. И каждый человек, кроме общих для общества испытаний, имеет свое личное искушение. Для того, чтобы пройти все испытания, человек должен быть духовно крепким, сильным. Эта крепость духовная дается через молитву. Хорошие дела - это тоже хорошо, но молитва важнее.

Надо, чтобы люди уделяли время для молитвы, лично обращались к Богу. В молитве человек может себя полностью реализовать: принести Богу и свое покаяние, и благодарение, попросить то, что ему нужно, чтобы Господь защищал его на всех тропах жизни. Все для себя человек может получить в обращении к Богу, поэтому молитве следует уделять особое внимание.